Савва Сторожевский

Думаю, что читатель понимает, к чему мы клоним. Да, Звенигородский период жизни Рублёва так же загадочен, как этот же период жизни преподобного Саввы Сторожевского. Память о мятежном князе Юрии Звенигородском, как мы помним, уничтожалась (подробнее об этом в главе о нём данной книги), а значит, уходила в небытие и вся информация о тех, кто так или иначе мог быть с ним связан.

А мы попробуем восстановить историческую картину с помощью последних, самых интересных выводов известных исследователей творчества Андрея Рублёва, а также историков, искусствоведов, архитекторов, археологов и даже богословов. И картина эта оказывается поразительной.

В окончательной редакции Жития Андрея Рублёва нынешнего времени мы читаем следующее: «Услышал князь Юрий Звенигородский об иконах Андреева письма и восхотел у себя в Звенигороде собор Святого Успения украсить благодатными образами. И пришёл преподобный Андрей, сей чудный смиренный старец, и поклонился князю, и, по благословению святого Саввы игумена, написал Деисус для соборной церкви и другие многие иконы. И в сём Деисусе красоту совершенную явил в образе Спасове и иных. Таковых же образов не бывало до того времени».

Считается, что соборы в Звенигороде Андрей Рублёв мог расписать в начале 1400-х годов, и даже в 1410-х. Это мнение строится на том, что они были построены в 1400—1407 годах, и не ранее. А даты строительства предположительно берутся в связи с окончанием Булгарского похода князя Юрия, то есть после 1399 года, когда, собственно, у князя для этого появились средства.

Но мы-то уже знаем, что этот поход, скорее всего, состоялся в 1395 году. Не даёт ли нам это утверждение возможность совершенно по-другому взглянуть и на работу Андрея Рублёва в Звенигороде? Даёт, да ещё как! Мы открываем в этом случае не просто некоторые даты или вероятные события, а замечаем большой и плодотворный период в жизни иконописца, который можно теперь совершенно определённо называть «Звенигородским периодом».

Если ранее говорилось лишь о «приглашении» Рублёва в удел князя Юрия, лишь о его возможном «участии» в росписях, то теперь становится ясным, что на самом деле это было не просто приглашение, а важная и весьма продолжительная часть жизни иконописца, ранняя в его творчестве, и возможно, сформировавшая его как личность, повлиявшая на всю его дальнейшую деятельность.

Возможно, Андрей Рублёв принял участие в осуществлении идеи Звенигородской Руси (о которой подробнее в главке «Юрьев день и герб Георгия Победоносца»). Князь Юрий и старец Савва привлекали для строительства и благоустроения лучших людей своего времени, от булгарских мастеров до новых архитекторов. То, что преподобный Савва Сторожевский заметил ещё не совсем признанного Андрея Рублёва и помог ему раскрыться в полном смысле этого слова — ещё раз подтверждает его учительский ум, прозорливость и даже простую жизненную мудрость.

Спорить о том — Рублёв ли писал фрески и иконостасы в Звенигороде или нет — бессмысленно уже хотя бы потому, что ещё до появления искусствоведов нового времени, поддерживающих диспут, в XVIII веке существовали и приходно-расходные книги Саввино-Сторожевского монастыря, в записях которых мы находим следующее: «Куплено к деланию иконостаса Рублёва клею пуд...» Без всяких споров тогда было ясно, что поновляемый иконостас (для этого, видимо, и был нужен клей) всеми признавался как рублёвский.

Ещё в 1918 году в Звенигороде работал «Реставрационный Подотдел Всероссийской Коллегии по делам Музеев и охране памятников искусства и старины». Исследовали и фрески. Их отнесли к рубежу XIV—XV столетий и к школе Андрея Рублёва и Даниила Чёрного.

Считается, что знаменитая икона Андрея Рублёва с изображением Троицы была вдохновлена Сергием Радонежским. Предполагается также, что иконописец мог знать его лично. И ещё потому, что написана она была для Троицкого храма в Сергиевом монастыре, где покоились мощи преподобного. Иногда также приоритет благословения на написание иконы отдаётся даже митрополиту Киприану или Никону Радонежскому. То есть именно они определили иноку Андрею писать Живоначальную Троицу. Но давайте внимательнее отнесёмся к историческим фактам.

«Троица» была написана в начале 1420-х годов. А Сергий Радонежский скончался в 1392-м. Не смущает ли временное «расстояние» в 30 лет? Митрополит Киприан ушёл из жизни в 1406 году. Разница в 16 лет. Что-то уж больно долго собирался писать икону Андрей Рублёв. А может быть — влияние здесь было совсем другое?