Сбежать от Питбуля и Булочки

Я уснула! Как я могла уснуть в этой сомнительной компании?! Мент и бандит. Супер!

За окном всё ещё темно.

— Отвернитесь, пожалуйста. Я оденусь.

— Вот держи, — протягивает мне Касьянов пушистый лимонный халат. — Не новый, но чистый. А вещи твои мокрые, Ася.

— А я прямо в нём в СИЗО поеду? — сжимается, всё внутри от страха и неопределённости. — Может, спортивные штаны есть?

— Какое СИЗО? — раздражённо. — Спать домой пойдём.

— А Булочка где? — оглядываю предбанник. — Мм… Ариша, — поправляюсь я.

— А Аришу я уже домой унёс.

Касьянов разговаривает в дверях с Герой. Я быстренько натягиваю тёплый халат и сапоги. Без своих вещей чувствую себя ужасно. Ещё более беспомощной. Несу свои вещи на одной руке, за вторую меня ведёт Питбуль.

— Будет обижать, я тебя выкраду! — шепотом шутит Гера, подмигивая мне.

Вцепляюсь в большую ладонь Питбуля покрепче. Этот как-то уже надёжнее. Я с ним, как минимум, в бане парилась!

Касьянов стреляет в Геру недовольным взглядом.

— Спасибо за баньку, бандит.

— Всегда тебе рад, если ты не по работе.

Касьянов забирает из моей руки шубу, накидывает мне её на плечи.

— Горло не болит?

— Нет…

Неожиданно дёргает меня ближе, впечатываясь губами мне в лоб. Словно проверяет не лихорадит ли. И, не комментируя, молча тащит за руку дальше, к своим воротам.

— Ну куда я в халате побегу? Отпустите… — едва размыкая веки, плетусь за ним.

Открывает дверь, я делаю шаг во двор.

— Дан! — окликает Гера. — Ключи от тачки забыл.

Оставляя меня, идёт обратно. А я в ужасе разворачиваюсь, вспоминая про собак! Навострив уши оба пса синхронно склоняют головы, внимательно наблюдая за мной. Один оскаливается, подергивая верхней губой. Низкое утробное рычание…

Волосы по моему телу встают дыбом от животного ужаса. Дверь дома неожиданно открывается. Там Булочка!

— Папа! — пищит она сонно.

Рыкнув, собаки срываются к ней! И я обмираю от страха от стремительности этих массивных туш.

— Фу! — с криком бросаюсь следом за ними.

Шубка слетает с плеч.

Одна из псин сбивает Булочку с ног. И в моих глазах окончательно темнеет.

— Пошли вон! — врезаюсь в месиво из чёрных тел в темноте.

С грозным рычание одна разворачивается и, гавкая мне в лицо, встаёт за задние лапы заваливая меня в снег.

— Фу! — грозно рявкает Касьянов.

Собаки отлетают в сторону, одна пробегается по моему животу. Задохнувшись, вскрикиваю от боли.

— Мать твою так! — ругает меня на чем свет стоит Питбуль. — Безголовая! Совсем уже?… Чувство самосохранения есть у тебя, полоумная?! Я чуть не поседел, мля!

Выдергивает за грудки вверх.

— Б-б-булочка… — заикаюсь я.

— Да что они ей сделают?! — рявкает мне в лицо. — Она хозяйка им. А ты — кто?!

— Откуда я знаю, кто тут кому что… — заплетающимся языком лепечу я, не чувствуя от испуга ни рук, ни ног.

Осёкшись, замолкает. Тяжело громко дышит, глядя мне в глаза.

— Это же… рефлекс! — оправдываюсь я.

— Рефлекс у неё… — ворча, надевает на меня обратно капюшон. — Откуда бы им взяться, таким рефлексам?

— Так… ребенок же!

Псы спрятались за спину Ариши. И на нас виновато смотрят три пары глаз.

— Так… — вздыхает он растерянно, протирая ладонями лицо. — Так… Выпросил, твою мать…

Подхватывает на руки, проносит над собаками, пытающимися вилять обрубками своих хвостов. Рефлекторно поджимаю ноги.

— Ты так до свадьбы-то не доживешь, Синичкина. Надо же немного соображать! Тебя ж каждые три часа спасать надо!

Ставит на ноги в прихожей.

— Ариша!

Пошептавшись с собаками, Булочка закрывает дверь.

— Иди спать, Ариш.

— Неть, — преданно смотрит мне в глаза.

Сердце от адреналина так колотится, что мне кажется, я пьяная. Булочка, берёт меня за руку и ведёт в какую-то комнату. Это спальня. Двуспальная огромная кровать. Тяжёлые шторы. На стене плазма. А дальше красивый женский трельяж. Напротив него — картина. Там цветы. Такую картину выбрала бы только женщина.

Неловко замираю. Это спальня Питбуля и мамы Булочки. Да. Оборачиваюсь, он стоит в дверях. Ему тоже неловко.

Ариша стягивает на пол покрывало. Подталкивает меня к кровати.

— Я с вами буду!

Трогаю руками халат. Снег растаял на нём…

Касьянов отодвигает дверцу шкафа, достаёт футболку. Кидает мне.

— Ложитесь, чего уж.

Сам проходит глубже, встает у окна. Отодвигая штору, смотрит на улицу, поигрывая нервно мышцами на плечах. Я быстренько переодеваюсь и ныряю под одеяло.

Закрываю глаза, решая пользоваться всеми радостями жизни, пока меня не упекли за решетку. И поспать на этой мягкой постели, которая пахнет Касьяновым. Приятно пахнет…

Булочка залезает посередине, уютно устраиваясь у меня под боком. Натягиваю пышное пуховое одеяло повыше. Как же хорошо… Всю жизнь бы здесь спала! Засыпая, мурлыкаю тихо от удовольствия. От запахов кружится голова.

Сквозь дрёму чувствую, как ложится Касьянов. Булочка неожиданно подскакивает на колени между нами. Распахиваю с тревогой глаза.

— Целуйтесь! — требовательно сжимает пухленькие ладошки, словно прижимает нас друг к другу лицами. — Целуйтесь!! Быстлее. Немедленна!

Не моргая смотрим с ним друг другу в глаза. Облизывая губы, он опасно прищуривается.

— Эй… Эй… — насторожено пытаюсь отстраниться подальше.