Сбежать от судьбы или верните нам прошлого ректора! (СИ)

– И не надо, к ней пойду я, а вам советую поспать. Не знаю, снимет ли студентка Ваир заклинание сразу, поэтому отдохните пока.

Она всхлипнула, кивнула и, уткнувшись в шею Даринеру, прошептала:

– У меня совсем нет сил.

Услышала тяжелый вздох. Ее оторвало от аморта воздушным потоком и отнесло к кушетке.

– Отдыхайте, – сказал Даринер мин Самитрэн и вышел.

А Адоника, зло ухмыльнувшись, погрузилась в сон.

Глава девятнадцатая

Два дня я мучилась от дикой слабости, головной боли и крутящего мерзкого чувства в животе. Периодически выпадая из реальности и снова приходя в себя, я видела обеспокоенные глаза аморта и заботливые теплые руки на моем лице. Ректор поил меня какими-то отварами (или чаями, уж не знаю чем), и после них мне становилось заметно лучше. Лекарей ко мне лорд Самитрэн принципиально не пускал и лечил самостоятельно. А я, в моменты пребывания в сознании, старалась построить между нами стену. Зачем? Просто... ну какая нормальная девушка устоит перед такой заботой со стороны симпатичного мужчины? Правильно – никакая. А мне нужно выстоять! Нельзя усложнять все новой влюбленностью! В принципе, я была невероятно благодарна аморту. Не знаю, что бы со мной было, если б не он. Но, благодарность благодарностью, а влюбленность это уже дело лишнее.

Кстати, меня безумно радовало, то, что в туалет я могла ходить сама. По стеночке, конечно, делая частые остановки, но сама. Иначе со стыда бы сгорела и больше в жизни в глаза аморту не посмотрела!

Аля и парни не приходили. Аморт запретил кому-либо посещать меня. Я хотела было возразить против такого произвола, но Даринер мин Самитрэн очень искусно пресекал все мои попытки бунта.

Сегодня я чувствовала себя лучше и решила попробовать прогуляться по комнате. Кое-как натянув на одежду, встала, держась за спинку кровати, и на трясущихся подкашивающихся ногах дошла до стены. Оперлась об нее двумя руками и остановилась, тяжело дыша. Затем развернулась, прижалась к ней спиной и решила, что идея прогулки – одно из самых фатальных решений в моей жизни. Я была еще слишком слаба. Выдохнула сквозь стиснутые зубы, сделала шаг, и в этот момент, открылась дверь, и вошел нахмурившийся ректор.

Кинула на него косой взгляд, стиснула зубы, и упала... Точнее упала бы, если бы он меня не подхватил.

– Что ты за упертая ведьма, Мира?! Я тебе что сказал: лежать и не вставать! А ты тут прогулки устраиваешь!

Он поднял меня на руки, с беспокойством оглядел, а затем понес к кровати.

Знали бы вы, как я ему была благодарна! Я не уверена, что дошла бы до кровати! Прижалась головой к его плечу и выдохнула. Снова начиналась головная боль.

Меня аккуратно положили на кровать, убрали с лица пряди волос и накрыли одеялом. Через пару минут, когда боль немного утихла, встретилась с серьезным взглядом ректора.

– Что-то случилось? – поинтересовалась я.

Голос вышел хриплым. Аморт нахмурился сильнее, откинулся на спинку кресла и сказал:

– Да, случилось.

Закрыла глаза и спросила:

– И что же?

– Мира, ответь мне, пожалуйста, зачем?

Я удивленно открыла глаза и посмотрела на сердитого ректора.

– Зачем что? – осторожно спросила я.

– Зачем ты заколдовала студентку Гистас?! – тихо, но очень внушительно спросил он.

Ага, значит, Адочка не выдержала и побежала к ректору. Тварь. Мои губы растянулись в широкой улыбке.

– Да, я ведьма, да я злая,

Но бываю и другая, – пропела я.

– Мира! – прошипел он, едва сдерживаясь.

– Что? – спросила я.

– За-чем? – по слогам спросил мужчина.

Я усмехнулась, превозмогая боль.

– Разве нужны причины для пакости? Просто я, ректор Самитрэн, – злая и вредная. Я ненавижу Адонику. А еще я не обязана перед вами отчитываться, – ответила ехидно.

– Мира, – очень серьезно начал он. – Желание  уложить тебя на колено и отшлепать удерживает только тот факт твоей болезни.

Я вскинула бровь.

– А то, что ваше желание  – это нарушение субординации, вас не смущает?

– Нет! – рявкнул он.

Тут же скривилась от боли в голове.

– Прости, – тут же извинился аморт, а затем ласково провел рукой по моему лбу, и боль прошла.

– Спасибо, – улыбнулась я.

Он кивнул.

– Итак, я хочу знать причину.

– А я вам ее уже назвала, а добавлять ничего не собираюсь, – усмехнулась в ответ.

– Мира, – он чуть наклонился ко мне. – Скажи мне, зачем ты выставляешь себя в таком свете? Я знаю, есть рациональное объяснение твоему поступку, потому что тебе не свойственно – действовать необдуманно. А еще я знаю, что ты не такая уж и плохая, грозная и вредная, как хочешь казаться, поэтому спрошу еще раз. Зачем ты заколдовала Миру?

И внезапно, мне очень захотелось рассказать. Ректор каким-то странным непостижимым образом проник под мою броню и заметил маленькую девочку, прячущуюся внутри. Девочку, которую никто не должен видеть, ранимую, наивную. Девочку, которую скрывает каждая ведьма. Но я подавила свой порыв. Чуть приподнялась на локтях, встречаясь с ним взглядом, и ответила: