Сбить на взлете

А все из-за этого придурка Порошенко. Приказал ему набить две ленты для ШКАСа. И ведь сто раз все объяснил и показал. Отправил работать в техничку, а сам на одной из машин второй эскадрильи после замены компаса писал таблицу девиации. Работа по сути легкая и даже в чем-то приятная… для того, кто разбирается. Сидишь в кабине самолета с обязательно заведенным мотором, хвост машины поднят на специальные козелки с колесиками, чтобы положение машины было строго горизонтальным. Красноармейцы из БАО по командам техника крутят машину по нарисованным на брезенте румбам, а ты знай себе, поглядывая на прибор, поправки к компасу в таблицу вписывай. Мамонтов один раз поручил эту ответственную операцию, потом с полковым штурманом тщательно проверил и повесил эту обязанность на меня. У нас ведь даже не всем техникам доверяют рулежку боевой машины. Были неприятные случаи вплоть до мелких поломок.

Таблицу составил, на ее обратной стороне, в специальном журнале и в формуляре боевой машины расписался. Отогнал истребитель на стоянку и сдал механику. Вернулся на свою стоянку и был оповещен Мишкой о вылете комполка на задание. Красноармеец Порошенко под надзором сержанта Пахомова в кои-то веки сам зарядил ШКАСы собственноручно снаряженными лентами.

— Несколько раз пришлось поправлять твоего горе-оружейника, — доложил Мишка.

— Да я бы сам от такого избавился, но… — да что тут объяснять? И пошел проверять порядок в техничке. А там… Было бы сердце слабое, так, наверное, удар бы хватил. На стеллаже стояли вскрытые ящики с цинками и на них дополнительный знак «черный пропеллер». А скорострельные пулеметы для синхронной стрельбы сквозь самолетный винт разрешается снаряжать только специальными патронами с «красным пропеллером» на укупорках и такого же цвета промаркированными цветным лаком капсюлями. Метнулся к руководителю полетов, на бегу крикнув Мишке найти этого диверсанта Порошенко. Ведь если попадется хоть один патрон с задержкой срабатывания капсюльного состава, то может лопасть винта прострелить. Дисбаланс вызовет жуткие вибрации — до потери боевой машины недалеко.

Доложил, но связаться с майором Коноваленко по радио не удалось. И когда нам наконец-то специалиста по этим гребаным приемникам и передатчикам дадут? Почти час тряслись, ожидая возвращения комполка. С Мамонтовым вместе пачку командирского беломора скурили — в случае чего, голова помпотеха первая с плеч покатится. Полегчало только когда наша «чертова дюжина» внешне без каких-либо повреждений стала на посадку последней из группы заходить.

Вот теперь военинженер третьего ранга Мамонтов в наказание и послал нас с Мишкой на дивизионные склады получать на весь полк патроны с необходимой маркировкой. Меня за плохое обучение отдыхающего на «губе» Порошенко, а сержанта Пахомова за отсутствие должной внимательности при выполнении столь ответственной операции, как снаряжение истребителя боеприпасами.

Устроившись в кузове полуторки на съемной лавке, как всегда обсуждали дела на фронте. Август начался хорошо — войска Рокоссовского помогли прорваться окруженным под Смоленском армиям. Не полностью, но большая часть воинских частей вышла. Немцы вроде бы уже не особо наступают, больше обороняются, стараясь сдержать наши подтянутые из второго эшелона войска. Восьмого по сообщению Совинформбюро бомбили Берлин. Кто первый принес эту весть, не помню, но радовались все.

А вот мы, похоже, сейчас будем очень огорчены — черная точка далеко впереди подозрительно быстро разрасталась в контур берущего нашу полуторку на прицел самолета.

— Воздух! — заорал я и принялся стучать кулаком по крыше кабины. Ну, ведь страшно же!

Водила, немолодой красноармеец под сорок, отреагировал правильно — нас с Мишкой от торможения бросило вперед. Выскочили из кузова и залегли в кювете. Две строчки фонтанчиков от пулеметных очередей немца прочертили дорогу и наш грузовичок. Над головой промелькнул мессер и ушел вверх на разворот — готовится к следующему заходу. Любят немцы охотиться за одиночными машинами — зенитного прикрытия точно нет. Минута, другая, и «худой» снова заходит на нас. Привычно шмаляю по нему из пистолета — вот понимаю, что бессмысленно, но хоть штаны сухими останутся. Опять летят щепки от деревянных бортов, а с той стороны дороги еще и вскрик раздался. Водитель? Кинулись с Мишкой туда. Лежит красноармеец и смотрит широко открытыми глазами, как из левого запястья частыми толчками кровь выплескивается. Сержант Пахомов молодец, сразу сообразил и, отцепив от винтовки водилы брезентовый ремень, перетянул им руку раненого. Вспомнил объяснения полкового врача после гибели Федосея Захарова и остановил кровь. Пока Мишка бинтовал запястье водителя, я следил за боем в небе.