Сбитый ритм (СИ)

— Пошли.

Не смотря на богатство семьи Бассар, свет в коридорах усадьбы не горел. Никогда. Тусклой ручной лампы едва хватало, я то и дело спотыкалась и шипела. В другой ситуации я бы погасила светильник — не смотря на ночное время, света от огромных окон достаточно, и ночник только мешал, не давая глазам привыкнуть к темноте. Однако сейчас, после известия о смерти Аспида, решила, что безопаснее держать при себе живой огонь. Доставать медальон с Пламенем значит терять время, а в бою каждый миг может стоить жизни.

Усадьбу строили многие поколения Бассаров, и каждое вносило что-то свое. В итоге вместо аккуратного двухэтажного строения с колоннадой получилось четырехэтажное нечто похлеще лабиринта в храме скорпионов.

Преодолев несколько лестниц и без счета поворотов, мы оказались в зале-галерее. Одна из стен отсутствовала, вместо нее потолок держали тонкие колонны. Выходило своеобразное окно на сад с деревьями. Настоящими деревьями, высотой с человека, если не больше. Немыслимая роскошь даже для оазиса над водохранилищем! Все-таки довыпендриваются Бассары когда-нибудь…

— Ах, помилуй Небо! Там зеленая Царица! — вскричал посыльный.

Он остановился так резко, что я чуть не налетела на костлявую спину. Но возмущение застряло в горле, когда я проследила, куда указал парень. Галерея находилась на втором или третьем этаже, выше крон деревьев, поэтому обзор отрывался прекрасный. По безоблачному небу двигался светящийся диск размером с подушечку мизинца. Диск летел очень плавно, но бодро, и постоянно менял оттенок от насыщенного голубого до изумрудно-зеленого.

Посыльный задрожал, начал бормотать молитвы. Здесь, в Варсуме, Царицу считали предвестником бед. В моем родном Сетере — знаком перемен, а худшему или к лучшему — зависит от тебя. О том, что на самом деле это «явление богов» — лишь неприкаянный осколок удивительной техники, которая позволяла Древним летать в пространстве за небесами, и секреты которой утрачены навсегда, люди вспоминать не желали. Еще бы! Куда удобней свалить беды на безмолвный шарик, чем задницу от циновки оторвать.

— Так, у кого здесь кошка родит? — гаркнула я, — мы срочно к Старейшене бежим, или на звездочки любуемся?

— Да! А! Простите! — парень вытер нос рукой, отвернулся от «окна», и быстро зашагал прежним курсом, старательно глядя под ноги.

Я усмехнулась. Нашла взглядом Царицу — она уже скатывалась к далекому зареву над городом Варса, столицей Варсума. Летела туда, где далеко-далеко на востоке лежит Сетер. Как же я хочу домой, боги…

— Пусть все устроится. Боги, дайте снова обрести дом… — вырвалось вдруг.

Тфу, дура! Хорошо, что шепотом. Громко кашлянув, я поспешила за посыльным.

Вскоре мы дошли до Алой гостиной. Название не имело отношения к цвету самой комнаты: обивка кушеток, циновки, ковры — всё обычное, черно-бежевое, хоть и из дорогих материалов. Огонь в светильниках и ароматницах тоже зажигали обычный комнатный, то-есть, Желтый. А вот стекло настенных ламп сделали красным, да ещё и рельефным, поэтому казалось, будто ты находишься внутри огромного бокала вина.

Сейчас гостиная напоминала улей: собрались все старшие мужчины и женщины рода Бассар. Именно эти люди руководили княжеством Варсум — тихо, исподволь, склоняя местный Совет к нужному решению. Прошлой зимой они долго не верили, что остатки знати разорённого Сетера всё-таки собрались отвоёвывать землю обратно, да не просто собрались, а уже начали активно действовать. Но с прошлой зимы многое изменилось. Например, то, что большая часть войск подтянулась на берега Песковорота — огромного подземного озера в самом центре солончаковой пустыни на юге Сетера. Осталось только дать отмашку. И объявить о поддержке Варсума.

— Ночь добрая, — кивнул Намбий, — рад приветствовать, не смотря на неурочный час.

Красный, потный, в шелковом халате на голое тело, он совершенно не походил на степенного богатея. Остальные Бассары тоже выглядели нервными, даже лысый, как коленка, старейшина Балий. Глядя в пламя ритуальной масляной лампы, что стояла перед ним на столике с витой ножкой, глава рода Бассар перебирал узловатыми пальцами чётки из черепов ящерки пхи, символа бога Молчания. Рядом с лампой стоял ещё один череп пхи, только выточенный из камня. Пространство вокруг едва заметно подрагивало. Ого, какой мощный Молчальник! Такого на княжеский зал хватит, не то что на рядовую гостиную.

По левую руку от Балия стояла его старшая дочь, которая по возрасту годилась мне в бабки, по правую руку — младший внук, мужчина примерно моих лет. Ещё несколько Бассаров стояли поодаль, беседуя о домашних делах — то ли о пелёнках очередного правнука, то ли о порке нерадивого раба.