Сближения

Два рыцаря, сидевших в заднем ряду, встали и быстро вышли. Стукнули створки дверей. Поистине, беспрекословное повиновение было в крови у этих людей.

– Братья! – начал Валетт глубоким и сильным голосом, неожиданным для столь немолодого человека. – Сегодня мы обращаем свои взоры в прошлое и перед ними возникает тот незабвенный день, когда великий магистр Филипп де Вилье де Лиль-Адам и его рыцари сошли на берег с каракки[12] «Святая Анна» в Большой гавани Мальты и основали новой дом ордена, заложив крепость в Биргу. Казалось, все испытания позади, а орден ждёт мирное служение Христу, но не было рыцарям покоя, ибо кровоточила свежая рана – изгнание с Родоса. Ещё не погасла надежда на возвращение, но её омрачала тревога, ибо силён был наш извечный враг – империя магометан. Орден ждал нового удара, и он не заставил себя ждать. В 1547 году на Мальте высадился отряд османов, которые разграбили прибрежные селения и угнали в плен их жителей. Это было только начало. Позже отряд Синана-паши опустошил Гозо, в рабство попало почти всё население острова, то есть около пяти тысяч человек. К несчастью, тогда орден был ещё слишком слаб, чтобы дать отпор захватчикам. Всё, что оставалось рыцарям – это терпеть унижения и укреплять остров.

Почти полвека мы возносили моление о чаше, в слезах обращаясь к Господу:

«Авва Отче! всё возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо нас».[13]

И вот, свершилось: Господь не внял нашим молитвам, как не внял он молению сына Своего, который обречён был крестной мукой искупить людские грехи. Нас, как и Его, ждёт Голгофа. Флот османов покинул гавани Константинополя и взял курс на Мальту. Скоро он будет здесь.

Валетт замолчал и склонил голову. По храму пронёсся тревожный шёпот.

– Внук Мехмеда II Сулейман, которого турки зовут Великолепным, всегда оставался врагом святой веры, и, всё же, в государственной мудрости ему нельзя было отказать. Так было раньше, но не так обстоит дело теперь. Ныне Сулейман одряхлел и душой, и телом. Его бывшая наложница, а позже любимая жена Хюррем Хасеки-султан, семь лет как в могиле. Он одинок. По наущению Хюррем султан приказал казнить всех своих сыновей, кроме Селима, пьяницы и любителя гашиша. Сулейман видит, что Блистательная Порта, дело всей его жизни, может погибнуть, ибо Селим равнодушен к власти, и судорожно пытается исправить допущенные просчёты. Собрав диван, султан объявил: «Эти собачьи дети, которых я уже покорял, спаслись лишь благодаря моему милосердию на Родосе сорок два года назад. Я говорю теперь, после их непрерывных набегов и оскорблений: они должны быть, наконец, сокрушены и уничтожены!»

Сулейман страдает подагрой, и во время жестоких приступов теряет человеческий облик. Ни один целитель не способен облегчить его муки, и вот, головы учёнейших лекарей гниют у ворот в царский дворец, насаженные на копья. Теперь султан, ослеплённый яростью и болезнью, решил истребить орден святого Иоанна, последнее препятствие на пути превращения Средиземного моря в турецкое озеро. К тому же, в недобрый час одна из наших военных галер потопила судно, шедшее в Константинополь с товарами для гарема. Главный евнух и жёны султана в ярости и требуют мести…

Войны не избежать. Я получил тайное послание от наших лазутчиков в столице Порты, которые скрывались под видом венецианских купцов. Двое из них были схвачены и приняли мученическую смерть – им влили во рты расплавленный свинец. Но ценой их жизней стало знание. Ныне мне ведомо, что Сулейман поручил командование своей пехотой Мустафе-паше. Может, кто-то из старших рыцарей ещё помнит этого дьявола по Родосу. Флотом же командует адмирал Пияле Мехмед-паша, любимец Сулеймана. Привязанность султана к нему столь высока, что он отдал замуж за адмирала свою внучку, дочь Селима. Пияле по национальности не турок, а мадьяр, ребёнком захваченный в плен и обращённый в ислам. Влияние этого человека при дворе очень велико, это опытный военачальник, хитрый и двуличный царедворец.

И Пияле, и Мустафа считают себя главнокомандующими и будут грызться, подобно псам, приписывая себе все победы, а сопернику – поражения. В их распрях наша надежда. Но истинным начальником турецкого войска всё же будут не они, а жестокий пират по прозвищу Драгут, бейлербей[14] Алжира и паша Триполи. Драгут – непримиримый враг христианства, потому что однажды угодил в плен и четыре года провёл гребцом на христианских галерах. Только железное здоровье и фанатичная злоба помогли ему продержаться так долго. В конце концов, его выкупил турецкий адмирал Хайреддин Барбаросса.

И вот теперь вы, братья, собравшиеся в главном храме ордена, церкви святого Лаврентия, должны утвердить принятое мной решение, от которого будет зависеть всё.

– Брат Жан, позвольте узнать, известны ли силы турок? – спросил кто-то из рыцарей.