Сборник «3 бестселлера о любви попаданки»

Тогда он захотел, чтобы я ушел. Чтобы перестал смущать ее далее своим присутствием и своим безутешным горем. И не вызвал бы, не дай Бог, со временем жалости и желания меня утешить… Мы жестоко поссорились, – белокурый асильфи непроизвольно поднял руку и коснулся шрама на щеке. – Он был прав, позднее я понял это, мне действительно следовало уйти. Но в то время я, должно быть, и впрямь хотел в глубине души именно того, чего он опасался – сочувствия к себе и жалости, которые могут далеко завести женщину… Как бы там ни было, в запальчивости я сказал ему, что далеко не уйду и что никто, даже он, не сможет помешать мне взять в жены дочь Вероники, раз уж мне не суждено жениться на ней самой. Он же ответил, что не допустит этого и что напрасно, видимо, считал меня своим другом.

Мы оба были еще очень молоды. Только тем и можно объяснить поступок Иана – он сделал этот проклятый талисман, желая уберечь от меня дочерей своего рода. Мне же свое поведение объяснить и вовсе нечем. Я упорствовал тысячу лет, как последний глупец, и дождался, пока на свет не появилась ты – точная копия моей любимой…

А уж тогда я спятил окончательно. Мне и прежде случалось свататься к женщинам из рода Дорэ – тем, кто походил хоть немного на ту, первую Веронику. Но их отказы меня не слишком печалили. Теперь же… я повел себя, как последний идиот. Чтобы не разлучаться с моей, как я считал, Вероникой, я подружился с твоей матерью и почти все вечера проводил у вас в доме – ты, может быть, еще помнишь старичка-соседа, который дарил тебе кукол, а потом пропал неведомо куда… А днем я превращался в ребенка, чтобы ходить с тобой в школу… я хотел с первых же дней твоей жизни стать для тебя самым близким человеком, единственным возможным избранником! Старался быть лучше всех, умнее, знаменитей, краше… Если б я мог догадаться, что ты ждешь волшебника и ангела!.. – ван Хорн невесело усмехнулся. – Ты еще лежала в колыбели, когда я ночей не спал, колдуя над твоим талисманом, чтобы свести имена и названия, – словно чувствовал, что именно теперь и откроются ворота в Квейтакку, простоявшие запертыми тысячу лет!

Он посмотрел на капитана Хиббита.

– Кстати… разве это не было еще одним препятствием? Я ведь знал, о чем говорится в надписи, и ты знал, что я знаю. Почему же все-таки не выдал меня? И повел нас в Броселиану?

Кароль ответил не сразу. Захватил горсть песка, рассыпал ее. Потом сказал неохотно:

– Ты допустил этот поход. Считай, что я воспринял твое молчание, как вызов.

Овечкин покачал головой.

– Прямо мальчишки, ей-богу, – проворчал тихо, себе под нос, но Вероника услышала.

Остальные услышали тоже.

– М-да, – сказал ван Хорн. – Оба хороши. Асильфи, капитан, только называются ангелами, к твоему сведению. Но отнюдь ими не являются.

– Ну, знаешь! – тихо возмутился Кароль. – Чего тогда ждать от обыкновенного смертного человека?

Ван Хорн тяжело вздохнул.

– Хороший вопрос! Ты когда-нибудь задумывался о том, почему бессмертных магов, и не только магов, но и эльфов, фей и прочий волшебный народ так тянет к смертным людям?

– В каком смысле «тянет»?

– Почему мы с такой охотой живем среди вас и так часто вступаем с вами в браки? Это при необыкновенных-то достоинствах и красоте самих квейтанцев?

– А… думал, конечно.

– И до чего додумался?

– Лучше я промолчу, не то как-то нескромно выйдет. Сам скажи.

Антоний ван Хорн вздохнул снова.

– В людях таится великая загадка, которую мы не можем разгадать. Что позволяет им – таким слабым и уязвимым по сравнению с нами, так мало живущим и так легко умирающим – ни в чем нам не уступать? Ни в мужестве, ни в силе духа, ни в уме, ни в достоинстве… взять хоть Михаила Анатольевича – в свои сорок лет он куда умнее меня, прожившего на свете тысячу с лишним!..

– Ну, – сказал Овечкин, – во-первых, мне не сорок, а больше, учитывая память о прошлом. Во-вторых… мы ведь взрослеем гораздо быстрее вас, бессмертных, которым некуда торопиться. Вы можете позволить себе веками искать ответы на важные вопросы, а мы не можем, и вынуждены порою принимать решение за минуту… Надо думать, потому и заблуждения ваши, как и озарения, отличаются воистину «ангельским» размахом – лет этак на тыщу… в полном соответствии с жизненным потенциалом.

– Благодарю, – хмыкнул ван Хорн. – Теперь мне будет о чем поразмыслить в ближайшую пару веков… Но что нам всего непонятнее в вас – это ваше отношение к смерти. Вы боитесь ее. И тем не менее способны рисковать жизнью с такой легкостью, будто вы на самом деле бессмертны. Это еще можно понять, когда речь идет о высоких принципах, чести, любви… однако мне случалось встречать смельчаков, которые шли на смерть исключительно из того, что капитан Хиббит называет «куражом»! Как такое возможно?..

– То-то же, – сказал капитан. – Знай наших! Но довольно восхвалений… рассказывай лучше, чем там закончилось-то у вас с Ианом Дорэ? Я бы на его месте не стал полагаться на один жалкий талисман. Еще и сам охранял бы своих девчонок!