Читаем Сборник эссе полностью

О том, чем была панк-культура изначально, написано достаточно много. Правда, в отличие от меня, большинство профессиональных вспоминателей былого из глянцевых журналов не были в начале 70-х в Лондоне и не видели своими глазами тех первых панков. Это были люди из низов сословного британского общества, люди без будущего, от которых тем не менее требовалось делать вид, будто оно, это будущее, у них есть. Им не светило ничего, кроме бедности и баранки грузовика, но от них требовали писать сочинения "Если я стану премьер-министром" и одеваться как богатые, только дешевле и скромнее.

Те, кто первым сказал правду — "Не, будущего у нас нету, мы мусор" — и стали первыми панками.

Сегодня той панк-культуры уже нет. Но есть штамм, именующийся панками офисными.

Офисные панки не крутят баранку. Они даже не бедны. Они из вполне приличных семей, у многих высшее образование. В подростковом возрасте они, как правило, считались яркими и умненькими мальчиками. У всех — весьма непыльная работа, не требующая ни беготни, ни лишнего общения с людьми, ни вообще особого соприкосновения с шершавой реальностью. Они не голодают, не ходят в рванье и — что самое главное — их никто ни к чему не принуждает.

И, однако, они панкуют. Они обожают то, что им кажется черным юмором, хотя является халтурно замаскированным капризничаньем. Они почему-то твердят, что всё вокруг дерьмо, хотя никто из них не копает траншеи. Они с тем, что им кажется пронзительной откровенностью, признаются в том, что они Сволочи и Подонки — хотя на деле это лишь их дополнительная защита от какой бы то ни было ответственности. Добавим, что и на полноценного негодяя никто из них не тянет — настоящее злодейство, в отличие от мелкого пакостничества, сопряжено с риском, а они этого очень не любят.

Они любят также признаваться, что они "Тупые Обыватели" — хотя делают это лишь для того, чтобы закатить Миру какую-нибудь вселенскую претензию уровня Байрона, не ниже.

Офисные панки с восторгом слушали в своих, вымытых с ночи уборщицами, конторах группу «Ленинград». (Что они слушают сейчас, надо спросить у секретаря Н.Кудрявцева — он отслеживает моду. Вероятно, песню Guitar). Они также породили чудовище разврата — книжку «Духлесс», в которой корпоративный клерк ругает корпорации, продолжая получать в них зарплату. Они практически в полном составе безболезненно преодолевают тридцатилетний возраст, считавшийся рубежом жизни для панков классических.

Однако главное, что отличает их от панков древности — лицемерие. Ни один из них не признается: "Я, барон Мюнхгаузен Иванов — обыкновенный человек. Я не летал на Луну, не разгонял облака, но также и не сплю под мостом. Я сытно ем, неплохо высыпаюсь, вымучиваю мелкие удовольствия и в целом — я был бы вполне доволен, если бы в детстве мне не привили совершенно ненужные мне лишние амбиции. Из-за них я, собственно, и пытаюсь придать себе хоть какую-то превосходную степень. Пусть даже отрицательную, хотя не имею на нее никаких прав. Разумеется, я пытаюсь выпендриться за ваш счет, дорогие ближние. Извините, я иначе просто не умею".

Космос считает идеальным способом лечения офисных панков классический лесоповал в течение пяти-шести лет.

<p>О подлости писательницы Роулинг</p>

Вчера вечером Истинному Учителю Истины (то есть мне) не удалось ничего написать, потому что я был занят: утешал рыдающую помощницу секретаря Алину Зайцеву.

Зайцева рыдала по следующей причине: ее 10-летний сын, только что закончивший чтение русского перевода "Гарри Поттера", узнал из телевизора от писательницы Иоанны Ровлинг, что добрый профессор Дамблдор был геем. В итоге мальчик встал перед экзистенциальным выбором — отказаться либо от усвоенной во дворе и школе здоровой брезгливости в отношении мужеложества, либо от полюбившейся книжной серии.

Разумеется, мне удалось утешить молодую женщину. Я сказал: "в топку Роулинг, Алина!" "А как же полюбившаяся книжная серия?" — всхлипывая, спросила она. "А плевать, пусть Жюль Верна читает!" — рявкнул я.

Не мне говорить моим уважаемым читателям, почему именно Жюль Верн пришел в мою Голову. Если можно так выразиться, Иоанна Ровлинг — это Антижюльверн. Но справедливо и обратное: Верн — лучшее противоядие от Ровлинг.

Перейти на страницу:

Похожие книги