Сборник «Гаврюша и Красивые» [2 книги]

После супа он действительно развернул хрустящую фольгу и с удовольствием стрескал весь кирпичик "Дружбы", надкусывая по чуть-чуть и запивая чаем. Счастливая Светлана Васильевна выставила перед ним ещё пять сырков — весь запас, который берегла для своего лечебного кота.

— Мяу-у?! — не своим голосом взвыл Маркс, хватаясь за сердце и вставая на задние лапы.

— Не мяучь тут, Марксик. Пусть гость дорогой кушает. А тебе я молочка налью попозже, — отмахнулась от него бабушка.

Кот икнул пару раз, не веря своим ушам, и попробовал потереться под столом об её ноги, но Светлана Васильевна отогнала его, погрозив пальцем.

Униженный, оскорблённый и преданный баюн убежал с кухни, забившись на полку для обуви. Егору даже показалось, что он всхлипывает. Мальчик было раскрыл рот в защиту кота, но…

— Всё-всё, раз вы поели, так идите уже в Егорушкину комнату, — быстро распорядилась бабушка. — Не мешайте нам, взрослым, разговоры разговаривать. И ты, Глашенька, иди, потом посуду помоешь…

— Глашенька это кто? — осторожно уточнил инспектор.

— Да внученька же моя, старшая.

— Не помню такую… ах, эта! Я-то думал, она ваша сестра, любезная Светлана Васильевна…

Бабушка краснела и млела, Кондратий по-павлиньи распускал хвост, детям действительно тут было не место. Кухня, как и вокзал, оставалась местом лишь для двоих…

— Опять нас прогнали, — надулась Аксютка. — Я даже конфет побольше набрать не успела. А Кондрашка теперь всё "Птичье молоко" стрескает и не чирикнет!

— Да, инспектора — они такие! — покивал бородой Гаврюша. — Сладенького поесть любят!

— И "Дьюжбу"… — жалобно мяукнул Маркс, просачиваясь в приоткрытую дверь. — Мою "Дьюжбу", товайищи!

— А нам-то что делать? — спросил Егор. — Это же несправедливо — отнимать у баюна сыр.

— Не знаю, мне энто неведомо. В Китай рано идти, скоро вечер, а закрытие олимпиады только завтра начнётся. Стало быть, и Сунь Укуна мы только завтра увидеть сможем.

— Почему это? — возразила Аксютка, с ногами забираясь на стул, стоящий возле письменного стола. — Давайте ночью пойдём! У костра посидим с ним и с этим, беззубым. Страшилки порассказываем.

— Ты глупости-то не говори, дурында рыжая, — беззлобно огрызнулся Гаврюша. — Скока раз повторять, что дружки-то наши китайские — энто демоны! Они же тебя даже днём сожрать хотели.

— И меня, товайищ! — подняв лапу, напомнил педантичный Маркс.

— И тебя, товарищ! — не стал возражать домовой. — А уж сколько раз энта рыбина беззубая на Егорку облизывалась, и не сосчитаешь! И энто всё днём. А чего они ночью могут вытворить, представляете? Даже в лучшие времена, когда на Прекрасном Сунь Укуне волшебный обруч был, монах Сюаньцзань не всегда по ночам мог с ним справиться. А уж без обруча вообще беда…

Все задумчиво помолчали. По факту действительно все их знакомцы были демонами, пытавшимися встать на путь исправления. А все, кто пытается исправиться, отлично знают, как это трудно. Особенно если рядом расхаживают вкусный мальчик и жирный кот…

— Эх, Егорка, а всё ты! — Гаврюша сел на кровать, болтая ногами. — Как же ты мог тогда этот обруч с него снять?!

— Да я же не знал, — попытался оправдаться мальчик. — Он предложил попробовать, я потянул, а обруч вдруг и снялся…

— А вот ежели не знаешь, так нечего и делать! Завтра тебе взрослые мальчишки за гаражами покурить предложат, ты тоже попробуешь?

— Нет! — уверенно замотал головой Егорка.

— Вот! Знаешь, что нельзя! Ладно, чего уж теперь. Может, энто тебе и есть урок от богини, что думать надо, прежде чем делать. Ну а теперь нам не ругаться надо, а придумать, как эту железку магическую на нужное место вернуть — с головы твоей сестрицы на обезьяний лоб Сунь Укуна.

Гаврюша спрыгнул на пол, поозирался по сторонам и, направившись к двери, сказал:

— Пошёл я.

— Куда? — хором спросили Егор, Аксютка и кот Маркс.

— По делам. Наобещал Нефритовому императору баюна, стало быть, надо к лешим идти и договариваться, чтоб подобрали нам котейку по взыскательному вкусу его величества. А это, скажу я вам, не так просто.

— Так давай мы с тобой сходим!

— Нет уж! И так на нас сестрица твоя уже косо смотрит, постоянно куда-то бегаем да пропадаем. Сидите тут, маму встречайте да за Кондрашкой приглядывайте, чтоб не наворотил чего. А я договорённостями Котофея Ивановича заручусь и к утру буду. А там уже в Китай можно будет отправляться.

— Какими договорённостями? — Егор удивлённо захлопал глазами. — Ведь в прошлый раз мы сразу Маркса домой принесли и бабушке отдали.

Гаврюша, прикрыв глаза, прислонился спиной к двери, всем своим видом показывая, что ему приходится объяснять элементарные вещи.

— А ты, Егорка, думаешь, баюнов пруд пруди и они все безучётные? Нет! Каждый кот наперечёт, строго под запись.

— Напейечёт! — подтвердил Маркс с подоконника. — На вес сейебйа и золота! Мы ценные кадйы! А тут меня, высококвалифицийованного специалиста, "Дьюжбы" лишают!

— Ага-ага! — поддакнула Аксютка. — За баюнами лешие ух как следят! Как вам только этого украсть удалось, ума не приложу…

— А мы его не крали, мы его купили за конфетку! — уточнил Егор.