Читаем Сборник интервью Фрэнка Заппы для юных фанатиков полностью

Я спрашиваю потому, что ваша вчерашняя подборка мне очень понравилась. Очевидно, по ностальгическим причинам - вещи с альбома Roxy, и ещё более старые, и кроме того, Вам всегда был интересен ду-уоп.

Эта группа может делать ду-уоп. Мои прошлые группы не могли в это как следует въехать, но теперь у нас есть голоса, способные весьма хорошо исполнять ду-уопный материал.

Четыре вокалиста - мне кажется, очень хорошо.

Настоящий ду-уоп поётся квинтетом.

Вот вопрос, который мне постоянно задают люди, когда речь заходит о Вас: типа, им трудно показать пальцем и сказать: «Сейчас Фрэнк Заппа делает то-то».

На самом деле вопрос вот какой: Кому Какое Дело? Почему я должен делать то-то и то-то? Факт состоит в том, что я всё ещё делаю самую разнообразную музыку, и зачем мне заниматься тем, чем хотите вы? То есть, я не должен жить в коробке.

Видимо, они имеют в виду материал, который Вы выбираете. Например, последний альбом - Utopia - был очень некоммерческий. Не то чтобы Ваша музыка вообще коммерческая...

Этот последний был ОЧЕНЬ некоммерческий.

По сравнению с ним, новый альбом как-то полегче.

Ну правильно. Но я делаю и то, и другое.

Как Вы делаете выбор? Просыпаетесь утром и говорите: «На этой неделе буду делать то-то и то-то»?

Да, правильно. Так же я делаю выбор материала, который мы будем сегодня играть. Выбор основывается на некоторых научных причинах типа «Какая в этом зале акустика?», «Сможем ли мы исполнять тут этот материал?», «Говорят ли тут по-английски?», «Может быть, у кого-нибудь сегодня болит горло?». Такие мелочи. Представление можно изменить в зависимости от обстоятельств. То же самое с альбомом. Определяешь, сколько песен записано, какие подходят друг к другу - всегда есть песни, не вошедшие в альбом.

Потому что Ваши представления очень хорошо отрепетированы.

Безупречно отрепетированы.

Вы говорили это очень много раз, поэтому понятна реакция некоторых бывших музыкантов, говорящих в прессе о Вашей строгости.

Давайте я скажу это прямо сейчас: любой экс-музыкант становится экс-музыкантом по одной из двух причин. Первая - он недостаточно хорош для того, чтобы продолжать играть в группе, или вторая - у него появилась некая карьерная возможность, заставляющая его уйти со своего поста. Освобождения этого поста дожидаются примерно 30 музыкантов. У меня нет проблем с привлечением добровольцев, желающих подвергнуть себя дисциплине, существующей в группе, а если бы Вы что-нибудь знали о нашей группе и технической бригаде... Эту гастролирующую команду окружает совершенно замечательный дух готовности ко всему. Круче нас только морские пехотинцы, потому что наша группа может выйти на сцену и сделать всё, что угодно. И они это знают. И они благодарны за то, что отрепетированы до такой степени, что даже в самых неблагоприятных обстоятельствах могут выйти на сцену и сделать обалденное двухчасовое шоу. Дорожная бригада двигает всё туда-сюда в рекордные сроки, и все хорошо уживаются, и им нравится это делать - и в этом весь смысл дисциплины. Парень, который уходит из группы и начинает жаловаться на дисциплину... наверное, он сожалеет о том, что он уже не в группе, так как же ему увидеть своё имя в газетах, если не сказать, что я диктатор? Дело в том, что я действительно диктатор - я парень, подписывающий чеки. Кроме того, я парень, обязанный брать на себя ответственность за всё, что получается не так, как надо, и кроме того, я несу ответственность за то, чтобы группа сыграла хороший концерт для публики, покупающей билеты. Так что это на самом деле не диктатура, а арбитраж между публикой и группой. Если публика покупает билеты, я говорю: «Хорошо, группа - нужно сделать то-то и то-то, и эти люди хотят, чтобы всё было хорошо, так что сделайте им хорошо.» И если хорошо не получается, то нужно либо стать лучше, либо уйти. В группе есть выражение: «В коридор или в окно?», которое означает, что твой обратный билет в Лос-Анджелес здесь, и все это знают. С этих гастролей я уже отправил домой двоих.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары