Сборник "Иван Опалин" [5 книг]

И тут произошла катастрофа: пленка на экране запрыгала, потом изображение исчезло, но оркестр еще продолжал играть. Некоторые зрители (из числа наиболее нетерпеливых) начали свистеть. Наконец дирижер заметил, что творится неладное, и опустил палочку. Музыка развалилась на куски, как мозаика, которую уронили на пол, дольше всех солидно гудел гобой, но наконец и он умолк. Дали свет.

— Товарищи, небольшая техническая заминка, — твердили билетеры, появившиеся в проходах. — Сеанс возобновится через несколько минут.

Маша, вырванная из страны грез, казалась человеком, который только что проснулся и не может до конца определиться, спит он еще или уже включен в реальность. Она завозилась, доставая из сумочки зеркальце, и подумала, о чем бы еще спросить Опалина, пока фильм не возобновился.

— Скажи, а ты всегда ходишь с оружием?

— Всегда, — твердо ответил Опалин.

— И часто приходится стрелять?

Тут ее собеседник, который не далее как сегодня застрелил трех бандитов, почувствовал себя довольно неуютно.

— Ну… случается, — протянул он неопределенно. — А что?

— А бывшие преступники у вас работают?

Опалин знал как минимум один такой случай, но он проходил по совершенно особой статье. Кроме того, есть детали профессии, которые посторонним выдавать не станешь, и он сказал:

— Угрозыск вообще-то не заодно с преступниками, а против них.

— Ну, вот и я тоже так думала, — кивнула Маша. — Только тетю Зою не переубедишь.

— Что за тетя Зоя? — машинально спросил Опалин.

— Ты ее видел, когда уходил. Она к нам заглядывает иногда. Вообще она мне никакая не тетя, просто я привыкла ее так называть. Ее в угрозыске допрашивали по поводу убийства мужа. У нее создалось впечатление, что они ее подозревали. Она ужасно возмущалась.

— А кто был ее муж?

— Повар. Они с папой работали вместе.

— В столовой, что ли? — догадался Опалин.

— И в столовой, и раньше, в детском доме.

— В каком детском доме?

— Ну, папа заведовал детским домом. Правда, это давно было.

Билетеры уже приглашали зрителей вернуться на свои места, говоря, что сеанс вот-вот возобновится. Но Опалин не думал о фильме. Убийство в ближайшем окружении — черт возьми, почему Ксения Александровна ничего об этом не сказала?

— Как его звали? — не выдержав, шепотом спросил он.

— Кого?

— Повара. Мужа этой Зои.

— Зачем тебе?

— Нужно.

— Да Гребенюк его фамилия, а что? Дай фильм посмотреть.

— Почему вы не сказали, что его убили?

— В смысле?

— Когда я пришел расспрашивать про твоего отца, почему не вспомнили о том, что его друг тоже был убит?

— Друг? Ваня, он был просто повар. И папа с ним общался только по работе, а когда его перевели в газету, вообще о нем забыл. Это Зоя к нам притащилась с рассказом о своем горе, а у мамы не хватило духу ее выгнать. Она очень навязчивая.

— Маша, а как его убили?

— Кого?

— Гребенюка.

— Да на улице голову проломили. Хулиганы какие-то.

— Их нашли?

— Что? — Маша не отрывала зачарованного взора от экрана.

— Нашли тех, кто его убил?

— Не знаю. Нет, наверное. Иначе Зоя бы сказала.

Опалин напряженно размышлял. Повар и директор столовой. Повар и директор детдома… Это было давно, сказала Маша. Когда? Когда именно?

— Маша! — Она не отвечала, и он тронул ее за рукав. — Когда твой отец заведовал детдомом?

Она вспыхнула.

— Послушай, это странно…

— Почему?

— Ты меня сюда пригласил, чтобы вопросы задавать?

— Нет. Просто так вышло. Понимаешь, два человека работали в одном месте, и оба были убиты. Ты не знаешь, мужу Зои угрожали? Она что-нибудь такое упоминала?

— Почему тебе обязательно надо все испортить? — сказала Маша дрожащим голосом. — Я пришла посмотреть фильм, а ты все одно и то же: убит, убили, убийство… Ты что, не понимаешь, как мне тяжело это слышать? Ты ведь об отце моем говоришь…

Опалин замолчал и до конца фильма больше не проронил ни слова. Повар Гребенюк. В конце концов, это может быть и совпадение. Или нет? Столовая… Детский дом…

Когда они после фильма шли по улице, он не утерпел и вновь вернулся к этой теме:

— Маша, а чем твой отец занимался в детдоме?

— Он был директором. — В ее голосе вновь зазвенело раздражение.

— Это я уже понял, а обязанности у него какие были? Что он делал?

— То же, что и все директора. Ваня, ты опять за свое?

— Да. Послушай, а что, если убийство Гребенюка и гибель твоего отца как-то связаны? Я обязан проверить эту версию.

— Почему? Какая между ними связь? Что они когда-то работали вместе? Глупости ты говоришь.

— Почему?

— Потому что. Сравниваешь моего отца с каким-то поваром! Скажи уж лучше, что ты никого не нашел и не можешь найти…

— Маша!

— И ты позвал меня в кино хоть что-нибудь у меня выведать. Ах, как же мерзко! Правильно Надя сказала — не надо было идти с тобой на встречу…

— Маша, постой!

Он пытался удержать ее за руку, но она вывернулась и побежала к остановке автобуса.

— Не ходи за мной! И не звони мне больше, слышишь?