Сборник "Красный оазис"

И, собрав все силы, он наклонился к Лиу-Сиу и припал долгим поцелуем к ее наклоненному лбу. Потом, измученный сильным волнением, бледный как мертвец, упал он на циновку и чуть слышно прошептал:

— Я не только прощаю — я благодарю и обожаю тебя.

Лиу-Сиу казалось, что он умирает. Она громко вскрикнула и бросилась ему на грудь.

— Не беспокойтесь, сударыня, — вмешался доктор, вошедший в палату во время их беседы, — с ним часто бывают обмороки. Он слишком переволновался. Оставьте его, он должен отдохнуть.

В устах врача это было приказанием.

Лиу-Сиу поняла. Она наклонилась к бескровному лицу И-Тэ, поцеловала его долги нежным поцелуем и бодро вышла из комнаты.

Но, уходя, она почувствовала, что вся ее душа остается с больным.

Глава III. Жуткая встреча

Мать и дочь уселись в паланкины, двинулись обратно в тюрьму в сопровождении конвойного офицера и достигли Тенанских ворот, разделяющих татарский и китайский город.

Это была огромная каменная арка высотой в сорок футов, под которой даже летом стоит прохладный полумрак. Носильщики углубились под арку и вдруг остановились, попав в давку. Они отодвинулись к самой стене, ожидая минуты, чтоб стало свободней, как вдруг Лиу-Сиу почувствовала, как чья-то рука тяжело опустилась ей на плечо.

Она вздрогнула и обернулась.

Высокий, кряжистый мужчина просунулся в паланкин и схватил ее за плечи. Она онемела от неожиданности, хотела крикнуть, но не успела. Незнакомец рванул ее к себе, впился ей в губы поцелуем и снова оттолкнул, говоря:

— Теперь ты знаешь, что такое месть. Мы увидимся еще раз, у твоей виселицы. Я хотел бы влезть по столбам и выпить последнюю каплю твоей крови. Недаром я мясник и зовут меня Красным Пауком.

— Спасите, — крикнула Лиу-Сиу, обезумев от страха и отвращения.

Она узнала мясника, хоть никогда не обращала на него внимания. И вдруг ей показалось, что она уже слышала этот голос, хоть никогда не говорила с ним.

Но где? Когда? При каких обстоятельствах? Она силилась вспомнить, но память изменяла ей, а дрожь отвращения била ее, как припадок желтой лихорадки.

Мадам Лиу бросилась на крик. Она обхватила дочь руками и растерянно оглядывалась. Ни конвойный офицер, ни носильщики ничего не заметили.

— Здесь. Возле меня. Я его узнала, — лепетала молодая женщина с расширившимися от ужаса глазами, показывая на самое темное место прохода.

— Что случилось? Кого ты узнала? — напрасно добивалась мать.

— Его. Убийцу.

— Какого убийцу? Кто это? Да отвечай же, ради неба.

— Теперь я знаю, кто убил. Это Чу, мясник, наш сосед по Фун-Зи. Ты помнишь?

— Чу, Красный Паук?

— Да, Красный Паук. Я чувствую, как он укусил меня в губы.

— Успокойся, детка! Это тебе померещилось. Ты заснула, и тебе показалось во сне.

— О, нет: я хорошо разглядела. Я помню. Это тот же самый голос, который я слышала только раз, в ночь моей свадьбы, на даче Линга. Я его никогда не забуду. Мне страшно. Страшно!

И, похолодев от ужаса, она закрыла глаза и крепче прижалась к матери.

Мадам Лиу уложила дочь в паланкин и попросила носильщиков скорее двигаться.

Возвратившись в тюрьму, Лиу-Сиу немного успокоилась, собралась с мыслями и подробно рассказала про встречу под сводом Тенанских ворот. Не утомляя ее расспросами, мадам Лиу поручила ее немой и бросилась на квартиру Минга.

После аудиенции у принца Минг почти не отлучался из города. Он поднял на ноги всю полицию и приказал, чтобы агенты являлись к нему с докладами во всякое время дня и ночи.

Но дни шли за днями, а следов убийцы не находилось. Бедный мандарин потерял сон и аппетит, что для него было признаком глубочайшего отчаяния. Он часто просыпался по ночам, и прибегающий на его крики слуга не раз заставал его в ужасном виде. Босой, в одной рубашке, с расплетенной косой, метался толстый мандарин по комнате, как бы увертываясь от бамбуковой палки. Кошмар был так реален, что ему казалось, будто палач отвешивает ему удары с особенным наслаждением.

Несчастный мандарин влачил жалкое существование, судорожно цепляясь за самую призрачную надежду. Поэтому он поторопился принять мадам Лиу, как только ему доложили о ней.

Из самолюбия он принял чинный и спокойный вид, как подобает человеку его служебного положения, и вежливо предложил ей присесть и рассказать, в чем дело.

Но мадам Лиу было не до церемоний. Очутившись в кабинете Минга и совершенно забыв о том, что беседуют они в присутствии секретаря, она прямо подошла к цели.

— Вы так же, как и я, заинтересованы в том, чтобы найти убийцу Линга.

— Я думаю, — живо ответил председатель. — Как не быть заинтересованным! Да я заинтересован больше вас, куда больше.

— Дело идет о жизни моего ребенка, — мягко поправила мадам Лиу.

— А для меня — о моей чести судьи, — отпарировал мандарин.

— Ну так вот: я знаю, кто убийца.

Минг подпрыгнул на месте.

— Вы…

— Моя дочь его видела.

— Где?

— Под сводом Тенанских ворот, когда мы возвращались из больницы, где умирает несчастный И-Тэ.

— Под сводом Тенанских ворот? И вы его не задержали?

— Он скрылся в толпе, пользуясь темнотой.

И мадам Лиу подробно рассказала все.

— А что это за человек? Откуда вы его знаете?