Сборник летописей. Том I

Когда оттуда [от Самарканда] он дошел до реки Бенакета [т.е. до Сыр-дарьи], все сыновья, за исключением Джочи, собрались к отцу и они устроили там курилтай. Затем, выступив из той местности, они шли медленно и спокойно от стоянки к стоянке, пока не дошли до своего коренного юрта и стойбища [макам].

Так как рассказ о Чингиз-хане до сего места рассказан, то теперь мы приступим к изложению остальных обстоятельств Джэбэ и Субэдая и расскажем о том, какие деяния совершили оба эти эмира и какую взяли страну до того времени, когда они прибыли дорогою через кипчакский Дербенд к коренному своему юрту. После того, как султан Мухаммед умер на острове Абескун, а султан Джелал-ад-дин ушел в Хорезм и вследствие несогласия между эмирами и братьями вернулся назад, в пути [он] сошелся с монгольским войском, которое подходило следом отряд за отрядом, сразился [с ним], ушел в Нишапур, а оттуда направился в Газну, братья же его, Озлак-султан и Ак-султан, вместе с эмирами, в страхе [перед] известием о прибытии монгольского войска к пределам Хорезма, следуя за султаном, были перебиты тем самым войском, которое преследовало султана. И все!

Рассказ о прибытии Джэбэ и Субэдая в область Ирак, Азербайджан и Арран, об избиениях и разграблениях, учиненных в этих странах, и об их уходе дорогою на кипчакский Дербенд в Монголию.

Когда султан Джелал-ад-дин бежал из Нишапура и направился в Газнин, Джэбэ и Субэдай отправили посла к Чингиз-хану [с известием]: «Султан Мухаммед умер, а сын его Джелал-ад-дин бежал и пришел в ту страну. Теперь мы, освободив сердце от [заботы] о них, согласно требованию, которое было определено приказом Чингиз-хана, бог даст, сможем прибыть в Могулистан, [но] это ведает мощь великого господа и счастье Чингиз-хана!».

После того они еще все время посылали послов по разным текущим вопросам. Вследствие того, что в [завоеванных] областях еще не установилось спокойствие, ни один посол не ездил иначе, как в сопровождении трехсот-четырехсот всадников.

В результате всего, когда они [Джэбэ и Субэдай] приступили к завоеванию Ирака, то сначала взяли Хар [?] и Семнан, оттуда они подошли к городу Рею и учинили [там] избиение и грабеж. [Отсюда] двинулись на Кум,[2455] [где] перебили всех тамошних жителей, а детей увели в полон. Оттуда [монголы] пошли в Хамадан. Сейид Маджд-ад-дин Ала-ад-доулэ подчинился и прислал подношения, [состоящие] из верховых лошадей и одежд, и согласился на [принятие монгольского] правителя [шихнэ].

Так как [нойоны] услышали, что в Саджасе[2456] собралось |A 86а, S 226| большое скопище войск султана, с предводителями их Байтегин Селахи и Куч-Бука-ханом, они повернули на него и всех уничтожили.

Оттуда они прибыли в Зенджан[2457] и там перебили населения вдвое больше, чем в других городах, не оставив ни одного жителя в этой стране. Снова вернулись в Казвин, жестоко сразились с казвинцами и взяли город силою. Население Казвина внутри города по своему обыкновению дралось ножами; в результате с обеих сторон было убито около пятидесяти тысяч человек. В окрестных областях страны Ирак они учинили еще большее избиение и грабеж.

Когда наступила зима, [монголы] находились у пределов Рея, в [местности] Хейл-и Бузург; в это время Чингиз-хан находился в пределах Нахшеба и Термеза. В тот год разразилась невероятно жестокая стужа. Они направились в Азербайджан и в каждой местности, попадавшейся на пути, по своему всегдашнему обыкновению учиняли избиение [населения] и грабеж.

Когда они прибыли в Тебриз,[2458] тамошним правителем [хаким] был атабек Узбек, сын Джехан-Пехлевана; он спрятался, послав [к монголам] человека с просьбою о заключении мира и прислал много денег и скота; [монголы], заключив мир, вернулись назад и направились в Арран, чтобы пробыть там зиму. Путь их лежал через Гурджи-стан [Грузию]. Десять тысяч гурджийских мужей вышли навстречу [монголам] и учинили битву. Гурджии [грузины] потерпели поражение, и большинство [из них] было перебито. Вследствие того, что [монголы] увидели в пределах Гурджистана лесные дороги и трудно проходимые чащи, они вернулись назад, намереваясь пойти в Мерагу.