Читаем Сборник летописей. Том II полностью

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ПОВЕСТВОВАНИЯ О ДЖУЧИ-ХАНЕ; О ЕГО ПОХВАЛЬНОМ ОБРАЗЕ ЖИЗНИ И НРАВЕ, О РАЗЛИЧНЫХ СОБЫТИЯХ И ПРОИСШЕСТВИЯХ, О ПРЕКРАСНЫХ ПРИТЧАХ, НАЗИДАНИЯХ, ПРИГОВОРАХ, КОТОРЫЕ ОН ИЗРЕКАЛ ИЗ ТЕХ, ЧТО НЕ ВОШЛИ В ПРЕДЫДУЩИЕ ДВЕ ЧАСТИ И СТАЛИ ИЗВЕСТНЫ ПОРОЗНЬ ИЗ РАЗНЫХ КНИГ И ОТ РАЗНЫХ ЛИЦ[348]


ПОВЕСТВОВАНИЕ

О Чагатае, сыне Чингиз-хана, а оно в трёх частях

|A 139б, S 333| Часть первая. Изложение его родословной, памятка о его женах, сыновьях и внуках, которые до сего времени [от него] произошли; изображение его и родословная таблица его сыновей и потомков.

Часть вторая. Дата [восшествия его на престол] и рассказы о времени его царствования, изображение престола, жен, царевичей и эмиров во время восшествия его на престол, памятка о его улусе и о некоторых данных [им] битвах и одержанных победах; продолжительность царствования его и его дома до сего времени.

Часть третья. О его похвальном образе жизни и нраве, о различных обстоятельствах [его жизни] и событиях, о наставлениях и притчах, которые он изрекал, о хороших приговорах, которые он выносил, из тех, что не вошли в предыдущие две части и стали известны порознь из разных книг и от разных лиц.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ИЗЛОЖЕНИЕ РОДОСЛОВНОЙ ЧАГАТАЯ; ПАМЯТКА О ЕГО ЖЕНАХ, СЫНОВЬЯХ И ВНУКАХ, КОТОРЫЕ ДО СЕГО ВРЕМЕНИ [ОТ НЕГО] ПРОИЗОШЛИ; ЕГО ИЗОБРАЖЕНИЕ И РОДОСЛОВНАЯ ТАБЛИЦА ЕГО ДЕТЕЙ И ПОТОМКОВ

Чагатай был вторым сыном Чингиз-хана; его матерью была его [Чингиз-хана] старшая жена Бортэ-фуджин, дочь Дайи-нойона из племени кунгират, мать четырех сыновей, пользовавшихся влиянием. У Чагатая было много жен и наложниц, но самыми влиятельными из них были две жены: первая — Йисулун-хатун, которая была матерью всех его выдающихся сыновей, дочь ... нойона, сына Даритая, государя [племени] кунгират. Бортэ-фуджин, старшая супруга Чингиз-хана, и отец Йисулун-хатун были [между собой] двоюродными братом и сестрой. Вторая — Туркан-хатун, сестра упомянутой Йисулун-хатун. Он женился на ней после смерти Йисулун.

Памятка о его сыновьях и внуках, которые до сего времени [от него] произошли

А у него [Чагатая] было шесть[349] сыновей в таком перечислении и порядке:

Первый — Мутугэн,

Второй — Муджи Яя,

Третий — Белькеши,

Четвертый — Сарабан,

Пятый — Есу-Мункэ,

Шестой — Пайдар,

Седьмой — ...,[350]

Восьмой — ...,[351]

Подробная родословная упомянутых восьми сыновей представляется в таком виде, как это [здесь] написано о каждом из них в отдельности. А Аллах лучше знает!

[А] Первый сын Чагатая — Мутугэн, появился на свет от Йисулун-хатун, отец любил его больше других детей, и так как Чингиз-хан его [также сильно любил],[352] то [Мутугэн] большей частью находился постоянно при нем. В то время, когда Чингиз-хан послал его отца Чагатая [вместе] с Джучи и Угедеем на осаду Хорезма, а сам занялся осадой крепости Бамиан, этого Мутугэна поразили из крепости стрелой, и он скончался.

|A 140а, S 334| Чингиз-хан поэтому впал в великое расстройство, и когда он взял ту крепость, то совершенно ее разрушил и убил всех ее жителей; он назвал ее злой [крепостью].[353] Когда Чагатай вернулся из [Хорезма], он прибыл как раз в то время, когда разрушали крепость. Чингиз-хан приказал, чтобы ни один человек не сообщал ему о смерти [Мутугэна]. В течение нескольких дней он ему говорил, что Мутугэн уехал куда-то. А потом под каким-то предлогом он однажды нарочно начал бранить сыновей: «Вы не слушаете моих слов и не исполняете того, что я вам говорю». Чагатай, преклонив колена, сказал: «Как прикажет Чингиз-хан, так я и поступлю; умереть мне, если я проявлю [в этом] нерадение». Чингиз-хан несколько раз переспросил: «Верно ли ты это говоришь и так ли поступишь?». [Чагатай] сказал в ответ: «Пусть я умру, если я поступлю вопреки [своим словам]». Тогда [Чингиз-хан] сказал: «Мутугэна не стало, не надо плакать и сетовать». [Вс]е загорелось внутри Чагатая, но следуя приказу отца, он стерпел и не заплакал. Спустя некоторое время он вышел под предлогом какой-то надобности, в уголке немного втайне поплакал и, утерев глаза, отправился к отцу.

У Мутугэна были четыре сына в таком порядке: Байджу, Бури, Йисун-Дува и Кара-Хулагу.

А родословная этих четырей сыновей представляется в таком виде, как это [здесь] подробно изложено о каждом из них в отдельности.

[I] Первый сын Мутугэна — Байджу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Непрошеная повесть
Непрошеная повесть

У этой книги удивительная судьба. Созданная в самом начале XIV столетия придворной дамой по имени Нидзё, она пролежала в забвении без малого семь веков и только в 1940 году была случайно обнаружена в недрах дворцового книгохранилища среди старинных рукописей, не имеющих отношения к изящной словесности. Это был список, изготовленный неизвестным переписчиком XVII столетия с утраченного оригинала. ...Несмотя на все испытания, Нидзё все же не пала духом. Со страниц ее повести возникает образ женщины, наделенной природным умом, разнообразными дарованиями, тонкой душой. Конечно, она была порождением своей среды, разделяла все ее предрассудки, превыше всего ценила благородное происхождение, изысканные манеры, именовала самураев «восточными дикарями», с негодованием отмечала их невежество и жестокость. Но вместе с тем — какая удивительная энергия, какое настойчивое, целеустремленное желание вырваться из порочного круга дворцовой жизни! Требовалось немало мужества, чтобы в конце концов это желание осуществилось. Такой и остается она в памяти — нищая монахиня с непокорной душой...

Нидзе , Нидзё

Древневосточная литература / Древние книги
Шицзин
Шицзин

«Книга песен и гимнов» («Шицзин») является древнейшим поэтическим памятником китайского народа, оказавшим огромное влияние на развитие китайской классической поэзии.Полный перевод «Книги песен» на русский язык публикуется впервые. Поэтический перевод «Книги песен» сделан советским китаеведом А. А. Штукиным, посвятившим работе над памятником многие годы. А. А. Штукин стремился дать читателям научно обоснованный, текстуально точный художественный перевод. Переводчик критически подошел к китайской комментаторской традиции, окружившей «Книгу песен» многочисленными наслоениями философско-этического характера, а также подверг критическому анализу работу европейских исследователей и переводчиков этого памятника.Вместе с тем по состоянию здоровья переводчику не удалось полностью учесть последние работы китайских литературоведов — исследователей «Книги песен». В ряде случев А. А. Штукин придерживается традиционного комментаторского понимания текста, в то время как китайские литературоведы дают новые толкования тех или иных мест памятника.Поэтическая редакция текста «Книги песен» сделана А. Е. Адалис. Послесловие написано доктором филологических наук.Н. Т. Федоренко. Комментарий составлен А. А. Штукиным. Редакция комментария сделана В. А. Кривцовым.

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Древневосточная литература