Читаем Сборник летописей. Том II полностью

Эти события будут изложены в повествовании о государе ислама [Газан-хане], да увековечит [Аллах] его царствование. Дува вместе с Кайду несколько раз сражался с войском каана и был разбит. А в последний раз они оба были ранены. Кайду умер от той раны, а Дува остался парализован. У него есть сыновья, в том числе Кутлуг-ходжа, которому поручили область Газну и войско караванэ, которые издавна находятся в зависимости от них. Летом они селятся в пределах Гура и Гарчистана, а зимою — в области Газны и в той стороне. Им постоянно приходится воевать с делийскими султанами. Войско Дели неоднократно их разбивало. Они всегда вступают в пределы этой страны разбойничьим и воровским путем и вносят с собой смуту. Бузма хотел отправиться к каану, Кайду узнал [об этом] и убил его. А Аллах лучше знает и лучше может [о том] судить.

[IV] Четвертый сын Мутугэна — Кара-Хулагу. У него был один [1] сын по имени Мубарек-шах, а этот Мубарек-шах имел пять сыновей в таком порядке и перечислении: [а] Оджчай-Бука, у него есть сын по имени Кутлуг-шах; [б] Буралги, у него есть сын по имени Кутлуг; [в] Уркудак, [г] Иисун, [д] Булат-Кадак.

|S 337| Чагатай[370] этого Кара-Хулагу сделал наследником престола вместо его отца Мутугэна. Его женой была Ургана-хатун. Мубарек-шах появился на свет от нее. А когда Кара-Хулагу скончался, Алгу, сын Байдара, который был его двоюродным братом, стал по приказу Ариг-Буки государем Чагатаева улуса и посватал [за себя] Эргэнэ-хатун. Спустя некоторое время он скончался, и этот Мубарек-шах сел на место отца.

И Борак по приказу Кубилай-каана прибыл [туда]. Так как Мубарек-шах стал государем,[371] он ни слова не сказал, а постепенно собрал вокруг себя разбросанное [повсюду] войско, захватил в [свои] руки царскую власть и улус,[372] обвинил Мубарек-шаха и довел его до такой степени [унижения], что сделал его начальником своих ловчих.[373] А когда Борак пришел в Хорасан воевать с Абага-ханом, Мубарек-шах был с ним. Он бежал[374] и явился к Абага-хану. Рассказ об этом впоследствии будет подробно[375] изложен в своем месте,[376] если Аллаху всевышнему будет угодно.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПОВЕСТВОВАНИЯ О ЧАГАТАЙ-ХАНЕ; ДАТА [ВОСШЕСТВИЯ] И РАССКАЗЫ О ВРЕМЕНИ ЕГО ЦАРСТВОВАНИЯ; ИЗОБРАЖЕНИЕ ТРОНА, ЖЕН, ЦАРЕВИЧЕЙ И ЭМИРОВ ВО ВРЕМЯ ВОСШЕСТВИЯ ЕГО НА ПРЕСТОЛ; УПОМИНАНИЕ О ЕГО УЛУСЕ И О НЕКОТОРЫХ ДАННЫХ [ИМ] БИТВАХ И ОДЕРЖАННЫХ ИМ ПОБЕДАХ; ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ ЕГО ЦАРСТВОВАНИЯ; ЛЕТОПИСИ И ДЕЯНИЯ ЕГО РОДА ДО НАСТОЯЩЕЙ ПОРЫ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Непрошеная повесть
Непрошеная повесть

У этой книги удивительная судьба. Созданная в самом начале XIV столетия придворной дамой по имени Нидзё, она пролежала в забвении без малого семь веков и только в 1940 году была случайно обнаружена в недрах дворцового книгохранилища среди старинных рукописей, не имеющих отношения к изящной словесности. Это был список, изготовленный неизвестным переписчиком XVII столетия с утраченного оригинала. ...Несмотя на все испытания, Нидзё все же не пала духом. Со страниц ее повести возникает образ женщины, наделенной природным умом, разнообразными дарованиями, тонкой душой. Конечно, она была порождением своей среды, разделяла все ее предрассудки, превыше всего ценила благородное происхождение, изысканные манеры, именовала самураев «восточными дикарями», с негодованием отмечала их невежество и жестокость. Но вместе с тем — какая удивительная энергия, какое настойчивое, целеустремленное желание вырваться из порочного круга дворцовой жизни! Требовалось немало мужества, чтобы в конце концов это желание осуществилось. Такой и остается она в памяти — нищая монахиня с непокорной душой...

Нидзе , Нидзё

Древневосточная литература / Древние книги
Шицзин
Шицзин

«Книга песен и гимнов» («Шицзин») является древнейшим поэтическим памятником китайского народа, оказавшим огромное влияние на развитие китайской классической поэзии.Полный перевод «Книги песен» на русский язык публикуется впервые. Поэтический перевод «Книги песен» сделан советским китаеведом А. А. Штукиным, посвятившим работе над памятником многие годы. А. А. Штукин стремился дать читателям научно обоснованный, текстуально точный художественный перевод. Переводчик критически подошел к китайской комментаторской традиции, окружившей «Книгу песен» многочисленными наслоениями философско-этического характера, а также подверг критическому анализу работу европейских исследователей и переводчиков этого памятника.Вместе с тем по состоянию здоровья переводчику не удалось полностью учесть последние работы китайских литературоведов — исследователей «Книги песен». В ряде случев А. А. Штукин придерживается традиционного комментаторского понимания текста, в то время как китайские литературоведы дают новые толкования тех или иных мест памятника.Поэтическая редакция текста «Книги песен» сделана А. Е. Адалис. Послесловие написано доктором филологических наук.Н. Т. Федоренко. Комментарий составлен А. А. Штукиным. Редакция комментария сделана В. А. Кривцовым.

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Древневосточная литература