Сборник "Пендергаст". Компиляция. Книги 1-18"

— Да, сэр, именно этого.

— Так тому и быть. Я вылетаю для официального оформления моих распоряжений.

Телефон замолчал.

Колдмун повернулся и встретился взглядом с Пендергастом.

— Вам не обязательно было делать это.

— Нет, обязательно. Я это заслужил. Согласился шпионить за напарником… я полагаю, вы, вероятно, поняли, что происходит.

— Я подозревал это с самого начала.

Колдмун безрадостно рассмеялся:

— Ну конечно!

— Вы хороший человек, агент Колдмун.

— Черт, в Солт-Лейк-Сити не так уж и плохо. Мне всегда нравился Запад. Флорида слишком плоская. И слишком зеленая.

Они помолчали секунду, потом Пендергаст показал на дверь в секционную:

— Прежде чем собирать вещички, мы вполне можем выслушать выводы доктора Фоше.

Они вошли в секционную в тот момент, когда Фоше начала укладывать инструменты.

— Джентльмены, я хочу показать вам кое-что. Пожалуйста, подойдите сюда.

Колдмун и Пендергаст встали по разные стороны стола, а Фоше отрегулировала свет, направив его на переднюю часть шеи.

— Я попытаюсь описать это с точки зрения непрофессионала, — сказала она. — Но сначала позвольте мне заметить, что первоначальная аутопсия, как и в случае с телом миз Флейли, была проведена в лучшем случае поверхностно. А теперь, держа в памяти это мое соображение, скажите: вы видите отметины здесь, здесь и здесь?

Она показала на несколько очень слабых кровоподтеков.

— Они были вызваны сдавлением — если верить отчету коронера — от связанной в петлю простыни, на которой Бакстер предположительно повесилась, привязав ее к штанге для занавески. При таком повешении эти синяки вполне естественны. Вы пока понимаете меня?

Колдмун кивнул.

— Далее, вот здесь… — Фоше показала на кость в форме подковы, обнажившуюся в верхней части шеи, — находится подъязычная кость. Как вам известно, у Флейли эта кость была сломана. В ее случае кость сломалась посередине, что называется, в теле кости. То же самое мы видим и здесь. И опять же это типично при самоповешении. — Она сделала паузу. — Кроме того, имеются переломы в двух больших рогах, здесь и здесь, которые образуют крылья подъязычной кости. — Она выкатила небольшое увеличительное стекло на креплении. — Так вам будет лучше видно.

Колдмун посмотрел, потом посмотрел и Пендергаст.

— Оба рога сломаны практически симметрично. — Фоше убрала увеличительное стекло. — Подобные двусторонние переломы не могут появиться при удушении повешением. Обычно причиной таких повреждений является то, что мы называем удушением сдавливанием. То есть жертву хватают за шею двумя руками и с силой вдавливают два больших пальца, при этом сдавливание сопровождается периодическим усилением-ослаблением нажатия и сотрясением. Для этого требуется человек с мощными руками, почти без вариантов мужчина. В данном случае — правша, судя по различиям в повреждениях двух рогов. Такое удушение не может иметь места при самоубийстве.

— То есть вы хотите сказать… — начал было Колдмун, но замолчал.

— Я хочу сказать, что жертва умерла не от удушения повешением. Она была задушена руками. А повешение произошло сразу после смерти, когда образование синяков все еще возможно, что позволяет скрыть удушение руками и представить его как самоубийство. — Доктор Фоше сделала паузу. — Но это не было самоубийством. Эта женщина, несомненно, стала жертвой убийства.

27

Роджер Смитбек остановился, высморкался в листовку агентства по продаже недвижимости, скатал ее в комок и швырнул в урну, после чего вошел в приземистое здание из белого кирпича на Северо-Западной Пятнадцатой авеню, где размещалась профессиональная ассоциация «Психиатрическая группа Бронера». Сезон образования пыльцы (даже не сезон, а круглогодичный бич Флориды) был в полном разгаре, и аллергическая реакция проявляла себя обычным образом.

Смитбек остановился, чтобы сделать глубокий вдох и полностью сосредоточиться на том, ради чего он сюда пришел. Он не был репортером-расследователем, но в последние дни стал спрашивать себя, не поменять ли ему профессиональную ориентацию: у него вроде бы прорезался нюх хорошего расследователя. Именно нюх (в данный момент страдавший из-за насморка) и привел его сюда.

С помощью бинокля Смитбек легко прочитал имена и даты жизни покойников, на чьих огороженных полицейской лентой могилах мистер Брокенхартс оставил свои жуткие подношения: Бакстер и Флейли. Другие журналисты, конечно, сделали то же самое, и теперь эти имена были известны обществу. То же самое и со вчерашней получательницей подарка, Мэри Адлер, чей прах покоился в колумбарии.

Но Смитбек пошел дальше, чем ленивые недоумки из его журналистской братии. Он извлек некрологи Бакстер и Флейли из своего цифрового газетного морга (про Адлер ему ничего не удалось найти) и узнал, что они обе покончили с собой. Потом он нашел их бывшие адреса в старых телефонных книгах и узнал, что они жили в Майами всего в нескольких милях друг от друга. Из этого он смог по кусочкам собрать их персональные истории.