Сборник проза и блоги

Мне становится интересно, по какому другому, но я предусмотрительно не сворачиваю с темы разговора, потому что не хочу вступать в полемику, которая в любом случае закончится стрельбой.

— Я не шучу, мне нужно в Манапу и я не знаю, как туда добраться.

Светлые точки букв над нами меркнут, сменяясь фотографией улыбающегося «добровольца» в прекрасной чистой броне. Его нога стоит на черепе, а в глазах угадывается веселье и доброта. Под фотографией вспыхивает россыпь букв.

— Совсем дура что ли? — стонет мой пленник, — что ты ко мне пристала? Все знают, где станция пневноезда. Иди туда, и там паясничай.

Мерзавец вновь пытается пошевелиться, но наткнувшись на мое предупредительное цоканье, затихает. Скосив глаза, он видит ствол посоха направленный на него и тоненько вздыхает. Сегодня явно не его день. По всему видно, что он уже пожалел о том, что завернул в проулок за мной. Он совсем не рассчитывал столкнуться с сумасшедшей девкой и получить в подарок оглушительных звездянок.

— Отстань от меня, пожалуйста! — молит он, — купи себе билет и езжай в Манапу.

— А что нужно чтобы купить билет? — уточняю я, — Деньги? Сколько?

— Я не знаю, — признается лысый, — унитестер и деньги. Билет придет электронно в твои заказы.

Унитестер, ага. Я задумываюсь. Неразрешимая проблема, которую никак не обойти. Маленькая Трикси никто в этом мире, несуществующее и постороннее. Легко сказать купи билет, если собеседник в душе не греет, как это сделать.

— Можно я сяду, — просит мой пленник, — бетон совсем холодный, я могу застудить почки.

Могу застудить почки, я чуть не хихикаю, на фоне всех его проблем, почки самое главное. Но все-таки разрешаю: во-первых прекрасная Беатрикс самое доброе существо в мире, а во-вторых, мне нужно время подумать. В небе, из которого срываются редкие капли, появляется изображение какого-то важного, хорошо одетого перца, что-то беззвучно сообщающего. Под ним текут яркие точки букв. Сквозь его лицо, разбивая его на водовороты облаков проносится стартующая вертикалка, в воронке разрыва вспыхивает фиолетовый свет. Харидвар. Где-то там, наверху.

— А если унитестера нет? — спрашиваю я, внимательно наблюдая, как кряхтит и ворочается напавший на меня бедолага, — держи руки так, чтобы я видела.

Тот согласно кивает, садится по-турецки и кладет огромные ладони на колени. Вид у лысого жалкий. Из разбитого носа течет черная в сумерках кровь, заливающая его бородищу. При этом безобразный шумно сморкается.

— Если унитестера нет, то можно поехать на товарняке, — сообщает он и настороженно смотрит на меня. — Все мигранты так делают.

— У этого твоего товарняка есть… станция? Как мне на него попасть?

— Выше в двух кварталах есть логистический док. Красный логотип с белым кругом. Номер маршрута четырнадцать. Если на капсуле есть этот номер, то она идет в Манапу, — послушно инструктирует мой пленник. Я смотрю в его глаза, он смотрит на ствол посоха у меня в руке. Кажется, что он говорит правду. Во всяком случае, не понятно, зачем ему врать. Подстроить мне ловушку? Вряд ли. Бородатый только и ждем момента, когда я откланяюсь. Наше знакомство слишком затянулось и его это тяготит. Он не понимает, чего от меня ждать. Чтобы его успокоить я улыбаюсь самой ослепительной улыбкой из всех возможных.

— Как тебя зовут?

— Бурдалю, — поспешно отвечает мерзавец и отводит глаза в сторону. Врет. Впрочем, плевать. Все врут когда-нибудь, в какой-то момент своей жизни. А некоторые врут постоянно, все более запутываясь в собственном вранье как в рыбацкой сети. Взять хотя бы того алхимика, которого однажды притащил в Башню Ва. Тот утверждал, что может наделать нам бухлишка из воздуха. Наделать, просто соорудив какой-то колдунский аппарат, который будет его всасывать и через дерьмоскопический крекинг выделять содержащиеся в нем алкогольные пары, которые в свою очередь будут сгущаться методом хренозагнутой абсорбции. И на выходе мы будем иметь чистый спирт. Несмотря на мои возражения, жадный дракон уговорил меня дать пришельцу шанс.

— Трикси! — яростно вопил чешуйчатый, — посмотри в его честные глаза!

Обладатель честных глаз был омерзительно пьян, икал и рассматривал мою грудь. Закончилось дело тем, что пришлый придурок чуть не сжег Башню и пришлось надавать ему по шее и выгнать.

— Так вот, Бурдалю, — доброжелательно произношу я, — если ты меня сейчас обманул. Я вернусь и отделаю тебя так, что черепахи будут тебе завидовать.

— Черепахи? — удивляется безобразный. — А что это?

Я досадливо поднимаю глаза в небо и вздыхаю. В этом мире не знают, что такое черепаха, черт побери.

— Такое очень печальное животное, — объясняю я и, поднявшись с земли, принимаюсь отряхивать одежду. Мне пора. Все что мне теперь нужно это добраться до красной эмблемы с белым кругом, а там разыскать номер четырнадцать.

Почти у выхода из переулка он меня окликает.

— Как вас зовут, госпожа?

Остановившись, я оборачиваюсь, Бурдалю или как его там, по-прежнему сидит на земле и рассматривает меня. Его лысина отражает далекие неоновые всполохи.

— Зачем тебе? — интересуюсь я.