Сборник прозы

И по совету из Большого Серого Дома Вова после окончания школы поступил на юридический факультет Ленинградского государственного университета. И тут же получил что то вроде внештатного служебного задания: слушать. Слушать везде и слушать всех. Преподавателей на лекциях, в отношениях со студентами, в личных отношениях между собой и в отношениях со знакомыми и незнакомыми людьми, если случай такой представится. Слушать студентов в отношениях с друзьями, на вечеринках, на лекциях, на отдыхе, в общежитии, интересоваться их интимными связями или наклонностями, материальным положением. Слушать своих соседей, знакомых и незнакомых, слушать случайных людей. После чего делиться услышанным в своих отчётах раз в месяц.

Так или иначе, с первого своего отчёта, да что там! – с согласия исполнять слежку за людьми Вова, стал внештатным сотрудником КГБ, или попросту сексотом КГБ.

За этим занятием он и закончил институт. А потом была учёба в Москве в школе КГБ и закончив её, он смог считать себя настоящим разведчиком. Но он видел себя неуловимым шпионом заграницей. Но не подходил для такой работы, он был холост. И нужно было жениться.

И как только был заверен начальниками, что это единственная причина, мешающая ему пожить в ГДР, то сразу начал подыскивать себе жену.

А может было всё наоборот. В семье никто никого не предупреждал о безнравственной жизни мужа и отца. Жену всё устраивало, как безответную овцу, а детям, пока росли, было не понять родительского воспитания поначалу, да и кто что объяснял, если и сами они не хотели иного воспитания – никакого. Так и жили на свете.

2

Президенты России – плод исторической генной инженерии от Византии. Сложная механика, необъяснима. Куда заложена эта память на века?

В какие отделы головного мозга? Наука этим не обеспокоена, нам остаётся только предполагать и выдумывать – византийский приобретённых характер – это что то из области фантастики. Едва ли наши цари, даже если предположить унаследование этого характера от императора Константина, то едва ли действуют на основании именно научных знаний о генной инженерии. Каждому и в голову не придёт разобраться со своим характером и найти в нём что то этакое, византийское. И не задумываясь оправдают себя в любом действии и поступке: Как я поступил гениально! А сам поступок или само действие состояло в том, что бы обмануть, обхитрить, наобещать, оболгать и не выполнить обещанного, Одним словом ограбить.

В отличии от царей с невыясненным византийским характером, у нас были ещё цари, опять же предположительно, с характером Рюрика. Столетия шлифовалась династия и была отброшена в сторону смутой в историческом времени – а уж новые цари с их демократией и справедливостью привнесли в жизнь одну галимую ложь, бестолковщину и дилетантство, чему учиться и наследовать было не надо – дураки сами рождались – поливай – не поливай. Эти неизвестные люди начали учить других. Ни у кого из них не хватило естественного любопытства спросить себя: кто я? Ведь не медведь из сибирских лесов? Оказалось не медведь прародитель. А простой крестьянин из тверских поселений и окружение оказалось из крестьян в большинстве. Но среди них оказалось столько «умных людей» и столько ворья почти одновременно!

– Так полюбопытствуй о своей родословной, – сказал я себе. – Где? У кого? У меня сохранилась родословная моей «Айзы» и я счастлив за неё, но она к сожалению не знает кто она, не знает своего происхождения и не знает моего счастья от её внешнего вида и от общения с ней и если увижу её фотографию и фотографию её деда или прозвучит гордое «Абирон Айза», то я гордо добавляю всем: моя «Айза» не косолапый медведь, а «Абирон Айза Владиировна»! Хотел бы дать ей и своё имя собаке. Но не принято! И её имя условно и лишь для меня.

А что касается моей родословной, то мне ничего не известно за исключением происхождения фамилии.

– Ну ка, ну ка. С этого места поподробнее. – заинтересовался мой друг Вячеслав Хаскильевич Розенбаум.

– Заметь, все мы крестьянского роду-племени, славянского какого-нибудь племени вперемежку с заволжскими племенами, с мордвой или с коми или нельзя исключить другое племя за Волгой у Нижнего Новгорода, Костромы или Ярославля, то есть ближе к Ипатьевскому монастырю, где славяне встретили нашествие поляков в смуту, не очень обременённое нашествие в связи с некоторой отдалённостью от основных исторических событий, связанных с Лжедмитрием и Смутой. Эту польскую дружину, наведовавшуюся к славянам как раз напротив Ипатьевского монастыря, славяне перебили, а оставшуюся их часть пришлось им принять в свою общину и стали поневоле с ними общаться. И, в результате этого общения, поляков стали называть крулями на манер их короля – круль, по-польски король. Со временем это слово трансформировалось в слово Хруль. Отсюда Хрулёв. Так что мне с этого, если я польский круль, не король же в реальности, а всего лишь крестьянин. Не радоваться и не огорчаться нет мне оснований.