Сборник рассказов

— Я как раз подхожу к этому, мисс Эмброуз. В младших классах вам, разумеется, рассказывали историю этой экспедиции, однако не целиком. Теперь вы достаточно взрослые, чтобы услышать ее целиком. Директор Отдела Межпланетных Полетов положил конец спорам, заявив, что члены экспедиции будут избраны с помощью жеребьевки — без учета пола — с выпускных курсов обеих кадетских школ. Ясно, что директор был сторонником второго варианта — в конце концов, выпускные классы мужской школы насчитывали пятьсот кадетов, а женской — сто. Теория вероятности должна была привести ко вполне определенному результату — двадцать пять мужчин и пять женщин.

Однако, теория вероятности не срабатывает при малых сериях. Получилось так, что жребий выпал двадцати девяти женщинам и только одному мужчине.

Все запротестовали, кроме, разумеется, счастливых избранниц, однако директор уперся и отказался корректировать состав экипажа. Единственной уступкой было назначение Максона капитаном в угоду, так сказать, мужскому общественному мнению. Корабль улетел, и полет прошел без осложнений.

Когда прилетела вторая экспедиция, колония на Марсе была уже в два раза больше, ровно в два раза. У всех женщин было по ребенку, а у одной даже двойня, что в сумме составляло тридцать детей.

Да, да, мисс Эмброуз, я вижу вашу поднятую руку, однако позвольте мне продолжить. Вы правы: в том, что я рассказывал вам до сих пор, нет ничего сенсационного. Возможно, кое-кто со мной не согласится, но я утверждаю, что нет ничего сверхъестественного в том, что мужчина, располагающий временем, оплодотворил двадцать девять женщин.

Но прозвище капитана Максона возникло потому, что вторая экспедиция прилетела раньше, чем предполагалось поначалу. Она прибыла не через год, а спустя девять месяцев и два дня после отлета первой.

Надеюсь, мисс Эмброуз, я вполне ответил на ваш вопрос.

Карикатурист

_{Пер. К. Валери}

В почтовом ящике лежали шесть писем, и Билл Кэрриген, бросив на них опытный взгляд, сразу понял, что ни в одном чека нет. Там были только идеи, посланные теми, кто полагал, будто у них вообще могут быть какие-то мысли. В девяти случаях из десяти это ничего не стоило.

Билл унес конверты в лачугу, которую гордо именовал "мастерской". Швырнув видавшую виды шляпу на кухонную плиту, он подсел к неустойчивому столику, игравшему двоякую роль. Во-первых, это был кухонный стол, а во-вторых - рисовальная доска.

Уже давно Биллу ничего не удавалось продать, но сейчас появилось ощущение - он запрещал себе слово "надежда" - что в конвертах найдется стоящая идея.

Ведь что бы ни говорили, а чудеса все-таки случаются.

Он вскрыл первое письмо. На сей раз этот тип из Орегона прислал шесть подписей к карикатурам. Условия обычные: если сюжет Биллу понравится, он сделает рисунок; если удастся продать, автор подписей получит обусловленный процент.

Билл Кэрриген прочел первый сюжет. "Юноша и девушка в лимузине проезжают мимо ресторана. На машине надпись "Пожиратель огня". Через окошко видно, как люди ужинают при свечах. Юноша: "Как мне хочется это съесть!"...

Билл глубоко вздохнул и перешел к следующей истории. Затем к другой, потом взял еще один конверт...

Дела не шли. Карикатурист - это вообще не та профессия, которая помогает зарабатывать на жизнь, даже если поселиться в крошечном городке, где все намного дешевле. А как только начнешь скользить вниз, то уже без остановки. Тебя меньше печатают в крупных журналах, и поставщики идей посылают сюжеты другим.

Остается лишь то, что никому не нужно...

Последний конверт, тем не менее, заключал в себе нечто интересное. "Сцена происходит на пляже "Шпрунц". Император - гнусное чудовище, говорит окружившим его ученым: "Конечно, это весьма интересная мысль послать корабль на Землю, но ведь это безумие посещать планету, на которой обитают такие безобразные чудовища!" Билл Кэрриген задумчиво почесал кончик носа. Из этого сюжета определенно должно что-то получиться.

Рынок научной фантастики переживал очередной бум.

Достаточно придать чудовищам действительно отталкивающий вид, и смысл идеи о красоте получит определенную пикантность.

Он схватил карандаш, листок бумаги и лихорадочно принялся рисовать.

Фантазия безудержно работала... Так, каждому по три головы, в каждую по шесть блестящих глаз, и на чудовищ неприятно будет даже взглянуть... Полдюжины куцых рук... Ги-ги, совсем неплохо... Тело длинное, ноги короткие... У каждого будет по четыре ноги, передние сгибаются в одном направлении, задние - в другом...

Какие бы сделать им лица? Да лиц вообще не будет, все будет гладким-гладким. И огромный рот посредине груди.

На заднем плане он нарисовал нечто вроде декорации, окинул взглядом и остался доволен. Может, он и переборщил малость, и главный редактор скажет, что читатель испугается, но, с другой стороны, если сделать чудовища посимпатичнее, соль шутки может пропасть.

Билл взял конверт и надписал на нем адрес своего лучшего клиента. Уже больше двух месяцев журнал ничего у него не покупал. Может, на этот раз повезет?