Сборник рассказов

— А теперь хуячь домой, лошадка мохноногая. — Подбодрила я криминального авторитета. — А я тебе песню спою задорную. Во-о-ова, Во-о-ова, Вова-Вова чума, Вова-Вова чума, Вова-Вова-чума.

— Перестань. — Пропыхтел Вова. — Лучше не пой. Могу ударить.

— Рискни. — Весело предложила я. — Я тебя этой раковиной отпижжу как куклачёвскую кошку. До конца жизни потом будешь в платочке ходить и танцевать под «Светит месяц, светит ясный». Малохуй.

Вова открыл рот, но сказать ничего не успел. Рядом с нами почти бесшумно остановилась милицейская Волга. Пассажиров я не видела, да и несложно было их представить.

— С Новым Годом! — Сказала я Волге, и повернулась к ней жопой, дабы ослепить пассажиров дьявольской сексуальностью.

— С Новым. — Недовольно буркнула Волга, и из неё вылезли два неприятных человека в форме. — Что везём?

На незрячих они не походили. Значит, теряю навыки. Старею. Надо спортом заняться.

— Раковину! — Я отошла в сторону, и сделала широкий жест. — Мы везём раковину.

— Куда? — Неприятные люди оказались ещё и тупыми.

— В гости. Это подарок.

— А где взяли?

Блять, вот щас всё брошу и расскажу где я её взяла.

— Купила. На строительном рынке. За триста баксов. Везу в гости, буду дарить.

— А почему стоите у помойки? — Менты были не только трезвые, а ещё и неёбанные с прошлого года. Вот чо доебались, спрашивается?

— Отдыхаем. — Я уже прекратила улыбаться и показывать жопу. Внутренний голос подсказывал мне, что менты положили на мою раковину глаз. — Дышим свежим воздухом. Щас подышим, и дальше пойдём.

— Я сейчас всё объясню! — Вдруг истерично взвизгнул Вова, который, видимо, решил сдаться властям с повинной. — Это всё она! Это она придумала раковину с помойки спиздить! Я тут не при делах!

Менты нахмурились, и сделали шаг в мою сторону.

— Да! Я спиздила раковину с помойки! — Надо было как-то спасать свою жопу. — Спиздила! Я мать-одиночка! И инвалид!

Я сдёрнула с головы Иркин шарф, и продемонстрировала отшатнувшимся милиционерам опухшую красную лысину:

— У меня гидроцефалия и опоясывающий лишай! Живу на пособие! Где я, блять, возьму денег на новую сантехнику?!

— АААААА! — Заорал сбоку Вова. — Ты заразная?! А я тебя чуть не выебал! Фу, бля!

— Фубля у тебя в штанах! — Заорала я, и ударила предателя по яйцам. — Чуть не выебал он! Да я в голодный год за ведро пельменей твою бухенвальдскую кочерыжку даже в руки бы не взяла! Гражданины начальники, он уголовник! У него и документов-то, поди, нету. Заберите его и пробейте по базе: может, он уже попереть чего успел!

— А что? — Оживился один милиционер. — У нас как раз две кражи с прошлого года висят. До третьего числа закрыть надо. Документы есть?

— Есть! — Я с готовностью полезла в сумку.

— Справка об освобождении. — Буркнул Вова, и посмотрел на меня с ненавистью.

— Ну вот и хорошо! — Обрадовались милиционеры, и скомандовали: — Залазь в машину.

— А я? — Я потрясла верёвочкой от санок, и выразительно посмотрела на раковину. — А со мной как? Мне ж раковина нужна, а я её не дотащу. И ещё мне нужен вон тот голубой унитаз!

— Далеко везти-то?

— Рядом. — Я махнула рукой в сторону Иркиного дома. — За углом.

— Садись. — Распахнул передо мной заднюю дверь милиционер. — Мойдодыра твоего щас в багажник утрамбуем. А унитаз как-нибудь потом спиздишь.

— Наручники на малохуя наденьте. — Я осмелела. — Я с ним рядом сидеть боюсь. Он мне напоследок в глаз может ёбнуть.

— А мы сразу же побои зафиксируем, не ссы. — Заржал мент. — Нет у нас наручников. Садись уже.

К третьему января моя аллергия стала проходить.

Тогда же я набралась смелости, и позвонила Ирке. Та недовольно буркнула в трубку:

— Чего тебе?

— С наступающим Рождеством. — Я решила заехать издали.

— Так. Даже не намекай. — Ирка сразу поняла меня неправильно. — Я тебя больше в гости не позову.

— Да я сама не пойду. Нахуй мне не надо снова опухнуть от ваших жопных примочек. Я по поводу раковины. Чо там как?

— Ничо там никак. Мама до сих пор не заметила, что раковина другого цвета.

— Ну и заебись. А Вова чо как?

— Вова денег занёс ментам — на пять раковин хватило бы. Жаждет тебя убить.

— А адрес он мой знает?

— Знал бы — ещё позавчера тебя бы убил.

— Спасибо, Ирка! — Я растрогалась. — Ты настоящий друг!

В трубке довольно запыхтели.

— Ладно, я тебя простила. Заходи, если чо. Только со своим супрастином.

Я положила трубку и подошла к окну. За ним падал снег и непротрезвевшие люди. Из милицейской Волги двое в штатском выгружали голубой унитаз. Я помахала им рукой, и направилась к входной двери.

Менты тоже люди. Если найти к ним правильный подход.

2011

На измене

23-05-2011

— Я ему отомщу! — Ершова вытерла слёзы, и с отвращением заглянула в пустую рюмку. — Щас выпью, и отомщу! Плесни мне двадцать капель. И себе десять. Ты по синьке дурная.

Я и по трезвому интеллектом никогда не блистала, если уж на то пошло. А если нет разницы, то зачем себя ограничивать? Разлила поровну. Выпили, не чокаясь. Закусили салатом из рукколы. Потому что мы дамы, а не говно какое. Диету соблюдаем.