Сборник рассказов

Чисто с календарной точки зрения, наш с нею «медовый месяц» закончился где-то в середине июня. Но для нас он продолжался, и мы не видели его конца. И у нее, и у меня работа на заводе была довольно ответственная, мы приходили домой усталые, но делали домашнюю работу вместе. По вечерам ходили в кино, несколько раз были в театре, но чаще оставались в своей квартире. Она и я были в первом браке несчастливы и теперь мы, можно так сказать, наверстывали упущенное. Естественно, регулярная половая жизнь не могла не дать результатов. И они появились. Света забеременела. Ее, бедняжку, сильно рвало. В районной женской консультации определили срок — шесть недель. К началу августа она стала себя чувствовать гораздо лучше. Но что я заметил? Ее половая активность возросла. Она с нетерпением ожидала моих действий и торопила их если я где-то задерживался. Однажды среди ночи проснулся от громких стонов Светы. Растормошил ее и испуганно спросил: «Света, что с тобой?» Она обняла меня и тихо прошептала на ухо: «Ты не поверишь — так сейчас было сладко». Естественно, проверил — все подтвердилось. И стало это повторяться раз за разом, изо дня в день…

В начале сентября ей должно было исполниться 27 лет. А перед этим она захотела в свой трудовой отпуск навестить родителей на Рязанщине. В самом конце августа проводил ее с дочерью до вагона поезда. Неистово целовал на прощание, не предполагая, что вижу Свету в последний раз. Вот уж, действительно: «… и каждый раз навек прощайтесь — когда уходите на миг…». На стенде объявлений у заводской проходной висела ее увеличенная фотография с сообщением о ее трагической гибели. В деревне она отравилась грибами. Вместе с ней погибли муж старшей сестры и племянница.

Утром я положил 26 алых роз у стенда, а к вечеру цветов была огромная охапка. На заводе ее знали и любили. А я стоял у двери, теперь совершенно пустой квартиры и рыдал. Не мог поверить, что больше не увижу ее лицо, не услышу ее голос. Казалось, что все это неправда, что произошла какая-то чудовищная ошибка, и она скоро придет и зажжет свет в нашей квартире… Слезы лились по моим щекам. «Прощай, моя рязанская мадонна!» Я никогда до этого не писал стихов, а тут они родились сами собой. Стихов не писал, но на гитаре играл довольно прилично.

Сижу с гитарою один в тоске-печали,
А за окном шумит осенний старый сад.
Там, где рассвет с тобою мы встречали,
Теперь неистово бушует листопад.
Твои следы в саду засыпал лист осенний,
Твое лицо укрыл туман печальных дней,
Но теплых рук твоих прикосновенья
Навек остались в памяти моей.
И эта память отложилась в сердце раной.
Возьму гитару и прижму к своей груди,
Забыть тебя пытаться я не стану,
Сама из памяти моей не уходи!
Сижу с гитарою один в тоске-печали,
А за окном шумит осенний старый сад…
Там, где рассвет с тобою мы встречали,
Теперь рябины гроздья красные горят.

Оставаясь по вечерам в пустой квартире, я повторял слова этого стихотворения под аккомпанемент мною же сочиненной музыки, которую уже не помню. Было невыносимо грустно. Я потерял сразу двоих — и будущего ребенка, и будущую законную жену. Ее похоронили на родине. Бывший муж Светы забрал свою дочь к себе… Я остался один в Светиной комнате. Через некоторое время Раиса получила двухкомнатную квартиру, а комендант общежития предложил мне место в мужском общежитии в обмен на занимаемую мной комнату в женском. Предлагал очень настойчиво и я вынужден был согласиться. Все вернулось на круги своя.

Гитара — это опасно!

Иногда мне кажется, что игра на музыкальных инструментах — не что иное, как заразная болезнь. Ею можно заразиться в любом возрасте. В детском — этому чаще всего способствуют родители ребёнка. Если сами не могут заразить музыкой, то насильно волокут своё дитя в места скопления больных, в так называемые ДМШ (детские музыкальные школы) и там прививают своему чаду заразу. К счастью, а быть может нет, не все дети оказываются инфицированными навечно. Многие имеют стойкий иммунитет, который некоторые мудрецы называют музыкальным слухом. При его отсутствии в организме — дети оказываются совершенно невосприимчивы к музыке. Им хоть кол на голове чеши, музыкантов из них не получится. И слава Богу!..

А как же быть с заразившимися?.. Хорошо, если ребёнок заболел игрой на какой-нибудь дудочке типа английский рожок, а представляете, если это труба или ударные? Или, хуже того — фортепиано? И при этом, его родители живут в многоэтажке… Последствия легко предсказуемы.