Сборник рассказов

Вот лежит один, которому вскоре присвоили номер "А1", лежит, и пытается вспомнить свою прошлую жизнь - все, как в тумане... гораздо ярче воспоминание, как был он Джованом вторым, как задумал создать рабов и капнул на кристалл - бирюзовая вспышка и удар по голове; потом избивал его такой же Джован, наконец, в полубессознательном состоянии - вновь вспышка и очнулся он связанным, в стонущих рядах. Он не чувствовал себя больше Джованом Симероном, все затмевал ужас; и еще заискивание перед этими Везелвулом и Мефистофелем. В рядах себе подобных он чувствовал себя в как грязи, и хотел как-то приблизиться к тем двоим - не связанным, способным дать ему голодному, ослабевшему, и еду, и какую-то власть.

- Итак! - кричал, презрительно ухмыляясь, Мефистофель. - ... Кто из вас хочет заслужить нашу благосклонность? Кто хочет услужить нам и подняться из общих рядов?

Тот, кого назовут "А1" первым закричал:

- Я! - он еще испытал отвращение к самому себе, еще вспомнил себя Джованом Симероном, который отмечал свой двадцать второй день рождения в облаке космической пыли; но как вспомнил, что было дальше, так такая его боль и отчаяние схватили, что понял - если будет дальше об этом размышлять, да вспоминать, так скоро сойдет с ума.

- Я!.. Я!.. Я! - раздалось еще несколько запоздалых голосов, но Везелвул и Мефистофель уже подхватили А1 и поставили его, стонущего, на ноги.

- Ты должен опробовать фрукт! - ровным презрительным голосом говорил Мефистофель, вглядываясь в избитое, подрагивающее лицо.

А1 истово закивал:

- Хорошо, хорошо. Только не бейте меня больше, а фрукт я и сам хотел попробовать...

- Хорошо... Друг Везелвул, будь добр, сходи за этим плодом...

Вскоре, дрожащий от ужаса А1, впихнул в себя похожий на огромный персик плод и заискивающе взглянул на Мефистофеля - он сразу понял, что большей волей и, значит, властью обладает он.

А Мефистофель поднял руку над дрожащей, стонущей толпой и мощным голосом рявкнул:

- Эй вы! Видите, как услужил нам того, кого нарекаю А1! Отныне он главный надсмотрщик, он получает привилегии: избавление от телесных наказаний, от сдачи крови на размножение!

А1, который совсем не давно, молил только о том, чтобы не били его так сильно, да чтобы накормили его; теперь склонил голову, а потом, чтобы заслужить еще какого-то большего блага, даже пал на колени.

- Вот так! - передернувшись от отвращенья кричал Мефистофель. - Каждый из вас может выделится над общей массой. В дальнейшем понадобятся новые надсмотрщики; потом и войсковые командиры. Так что вы - первые наши слуги, если будете верно служить, избавитесь от телесных наказаний и получите такое же благо, как А1.

Один из лежащих истерично захохотал, попытался подняться, выкрикивая страшные ругательства - его воспоминания, и размышления над тем, кто он привели в безумие. Теперь он крутился, выкрикивая бессвязные слова и все пытался подняться.

А1 вскочил, взглянул на этого, по его мнению ничтожного, грозящему ему лишится всех благ, истово поклонился Мефистофелю, бросился к безумцу и со всей силы ударил ему ботинком в висок - выпустил часть накопившейся к чему-то неопределенному злобе; желая показать этим избитым, что он не такой, как они, что он... пусть не Джован Симерон, но, хотя бы А1.

Безумец затих навсегда, а А1 уже стоял на коленях перед Мефистофелем.

- Хорошо. Хорошо. - испытывая отвращение к этому "низшему существу", процедил сквозь зубы Мефистофель. - На усмотрение Везельвула - выбери трех для сбора плодов и трех надсмотрщиков за ними.

Везельвул наугад ткнул в избитые ряды рукой и вот уже стоят перед ними, смиренно склонив головы сборщики плодов С1, С2 и С3 и младшие надсмотрщики Б1, Б2 и Б3.

Они отправились в изумрудные заросли; набрали там сколько могли унести плодов, и вернулись. При этом никто из них и не думал бежать: они знали, что где-то поблизости корабль, который, потом надо захватить, но пока недостаточно для этого сил. Все ждали нападения врагов.

Избитые, голодные, находящиеся на грани умопомешательства, а некоторые уже и перешагнувшие через эту грань - они верили, что сила в руках Мефистофеля и Вазелвула, что если вздумают они бежать, то их нагонят, изобьют еще сильнее чем прошедшей, ужасной ночью.

В каждом из них еще жил Джован Симерон, но был он затоптан, загнан в угол чудищем по имени ужас. В каждом из них жил еще Вазелвул жаждущий создать своих рабов - с ненавистью смотрели они друг на друга, с покорностью на тех, в чьих руках (или ногах?) была сила...

* * *

В то время, как испуганный, ослабший, но все-таки довольным таким "благополучным оборотом дел" А1, прохаживался перед угрюмыми рядами рабов - Джован Симерон сидел в позе лотоса, в большом кругу таких же как он Джованов Симеронов.

Созданные им этой ночью, они, как и он, появились в благодушном настроении - некоторые даже, со слезами на глазах, читали только что придуманные стихи и обнимали своих новых братьев.