Сборник рассказов. Бармалеева пустота

Он извивался на топчане, не в силах вырваться из пут. Сдавленное рычание из глотки стало затихать и прекратилось.

— Ты не хочешь мне ещё что-то пожелать? Напоследок? — спокойно спросила она.

— Делай своё дело и знай, что отныне все ведьмины потомки будут стоять перед выбором между любовью и продолжением рода.

Страшная гримаса исказила лицо девушки. Она вмиг превратилась в старуху с всклокоченной шерстью на голове вместо волос, затряслась и в бешенстве воткнула нож в сердце охотника».

Бабушка отпила из чашки. Петя смотрел на неё глазами, полными ужаса.

— Н-нет, н-не… этого не может быть. Этого не может быть! Скажи, — схватил он подругу за руку, — скажи, что это всего лишь легенда, никакая не традиция. А вы, а вы, пожилой человек, как вы можете такое рассказывать…

Марина печально смотрела на друга. В её глазах стояли слёзы. Она знала, что ей предстоить сделать. Она влюбилась в Петю, но выбор ей не подвластен. Марина умоляюще посмотрела на бабушку в надежде, что можно как-то это всё отменить, сделать не так, что есть какая-то брешь в традиции… Бабушка покачала головой — нет.

— А какое сегодня число? — обрадовавшись вероятной возможности отменить традицию, спросила девушка.

— Д-двадцать в-второе д-декабря… к-как в легенде, — прошептал Петя.

Ребята переглянулись, а когда повернулись к бабушке, то увидели, что её нет на кухне. На столе лежал нож, которого внучка никогда прежде не видела, но который оба признали за нож из рассказа. Они смотрели на него как завороженные. Внучка начала еле слышно шептать и наконец Петя стал различать её слова:

— Я не хочу, я не хочу тебя убивать, — повторяла она все громче.

— Что ты, что ты, успокойся, давай, уйдём отсюда… — прижал он Марину к себе и осторожно поцеловал ее в глаза.

— Куда это вы собрались? — послышался голос бабушки. — Поздно что-то менять. Обычаи возвращаются! — неожиданно громко и властно сказала она.

Ребята оглянулись и увидели перед собой женщину с колдовской красотой вместо бабушки.

— Не бойся, Петя, — сказала она, всё глубже проникая взглядом в его сознание, — ты ведь хочешь, чтобы твоя дочь росла красивой и здоровой? Вижу, что хочешь… хочешь…

Он уже желал умереть, но только оставаясь в плену её воли.

— Значит, мой папа жив? — Марина пыталась вопросом отвлечь женщину.

— Да, Марина, жив. Он не подпал под одно из главных условий традиции — в ночь с двадцать первого на двадцать второе декабря. Где он — мы не знаем. Так лучше для него.

— Неужели ничего нельзя изменить? — в словах Марины слышалось отчаяние.

— Тьма возникла раньше Света. И Тьма позаботилась о том, чтобы Свет не стал слишком ярким. Тьме нужны в помощь хтонические силы. И мы, ведьмы, к ним относимся, — ответила женщина голосом бабушки.

— Но я не хочу-у-у!.. — закричала Марина.

— На нас наложено проклятье силой, равной нам. Никто его не может снять.

— Кем же был этот воин? — тихо спросил Петя.

«Охотник сделал последний судорожный глоток воздуха. Из обезображенных глазниц поднялась чёрная дымка, которая начала загустевать и постепенно превратилась в вязкую, слизкую черную массу. Комок подплыл к ведьме и начал затекать в неё через ноздри. Она пыталась помешать ему, но слизь расплывалась меж пальцев, собиралась в носу и проникала всё глубже, пока полностью не исчезла в ней. Ведьма опустилась рядом с трупом, ласково потеребила его волосы и заплакала».

— Теперь вы услышали всё, — сказала женщина. — Охотник потому и выжил один из всего племени, что был колдуном. Люби, убивая — таково наше проклятие. Такова традиция ведьминого Нового года. И сегодня вы её совершите.

Марина подошла к Пете. Слёзы катились по ее лицу. Она обняла его, поцеловала:

— Я всегда буду любить тебя, милый мой… — затем взяла нож и, глядя ему в глаза, вскинула руку, а после резким движением вонзила нож в себя.

— Не-е-ет!.. — не успел он остановить её.

Петя вынес ее на руках из кухни, осторожно положил на диван. С невидящими от слез глазами он опустился рядом на колени и, держа в ладонях ее руку, повторял:

— Зачем? Зачем?

Сзади послышались резкие звуки, сдавленные стоны. Он повернулся на шум и увидел женщину, которая корчилась в судорогах. С каждым движением она менялась, становясь то молодой, то старой, то красивой, то безобразной, пока не стала бабушкой. А из раны на груди Марины поднялось черное облачко, которое начало загустевать и превратилось в черный, склизкий сгусток. Масса подплыла к Пете и затекла в него через нос. Он вскочил и опрометью выскочил из квартиры.

— Что ты наделала, девочка… — прошептала бабушка. Слёзы катились по её лицу.

— Где он, что с ним? — прошептала умирающая внучка.

— Ты отпустила зло…

декабрь 2019 г.

7. Ловелас-склеротик

Владик Мурёнкин всегда не улыбался. Вроде бы с пеленок и до тридцати одного года с лишним жизнь не показывала ему кукишей, не ставила подножек. Что человеку надо еще, когда женщины не прочь провести с ним вечер, а некоторые из них согласны слепить с ним семейный очаг. Когда соседи, знакомые желают здравия при встрече и наверное не держат булыжников в карманах.