Сборник рассказов "Галактика в огне"

Красные от жара выхлопы и блестящие рожи стали видны, как только байкеры на немыслимой скорости въехали в долину, а Дефиксио продолжал двигаться.

Он ехал лишь в единственном возможном направлении – к ближайшей гряде абсолютное непроходимой земли. Карра-Врасс решил воспользоваться крошечным шансом, доступным Дефиксио, потому как двигаться в направлении минного поля или приближающихся орков было худшей идеей.

У них не получится. Никак. Спонсон Каллина выплюнул длинную очередь в сторону байков, и после волнующе долго промежутка времени (должно быть, Дамрид сам заряжал, подумал Самиэль, вспомнив раздробленные ребра Граека), автопушка выстрелила снова. Два байка были тут же объяты пламенем и остановились, другие пронеслись сквозь обломки и встали на прежний курс.

Дефиксио уже был у подножья гряды и начал взбираться на нее, рыхлая земля начала скользить под его гусеницами. Танк не смог бы оторваться от преследователей и в лучшие времена, а теперь он был еще медленнее и с трудом волочился по сыпучему склону, под рык окружающих его байков, несущихся во весь опор. Спонсон Самиэля выстрелил, и переднее колесо ближайшего байка оторвало напрочь, подбросив машину в воздух, а управляющего ей орка швырнуло под Дефиксио. Самиэль понял, что сам Карра-Врасс должно быть встал к орудию.

Мишень офицера была неплоха, но сколько еще снарядов он должен был выпустить… Пронесшийся рядом ведущий байк кинул под гусеницу гранату с зажженным фитилем. Сильный взрыв был слышен даже там, где лежал Самиэль, и он увидел разлетающиеся шарниры гусениц. За ним последовали еще три взрыва, по мере того как еще несколько байкеров подъезжали к танку. Орудие Карра-Врасса все еще стреляло, но в слепую сквозь дым и осколки.

Самиэль знал, что им некогда о нем думать – в общем, наверно, они бы предпочли отсутствие одного стрелка, чем единственного выжившего, приносящего неудачу. Но они все еще оставались его товарищами и солдатами Империума, сражающимися против чужих. Он просто не мог позволить им погибнуть.

Он поднялся, достал одну из осветительных шашек из рюкзака и поджег ее. Когда его глаза после внезапной вспышки пришли в норму, он увидел, что ведущий байкер заметил в темноте мерцание и направился в направлении Самиэля, а другие последовали за ним.

Самиэль хотел кинуть шашку и броситься бежать – однако орочьи мины были слишком нестабильны, и вес обычного человека мог спровоцировать взрыв даже противотанкового снаряда. Его сердце, метающееся в панике в груди, забилось еще более учащенно, когда он осознал, что самое безопасное – это оставаться на месте и смотреть на атаку байкеров.

— Ну давайте, зеленые ублюдки! Сейчас вы получите! — орал он, стараясь перекричать рев двигателей.

Возможно это был самый храбрый поступок в его жизни. Но, возможно, и последний. Останется ли кто-нибудь в живых, чтобы рассказать о том, как он погиб? Сможет ли экипаж Дефиксио вообще увидеть, что происходит? Самиэль не мог об этом даже размышлять, потому как его разум был занят вопящей толпой приближающихся байков. Он уже мог разглядеть в свете шашки оскаленные зубы ведущего байкера, видеть раздражение в его крошечных свинячьих глазах и неясные очертания переднего колеса…

Они уже проехали часть минного поля, когда чье-то колесо наткнулось на противотанковую мину, настолько плохо заложенную, что она торчала из земли на половину роста человека. Грохот взрыва был настолько мощным, что в воздух взметнулся огромный пласт земли, а Самиэль полностью оглох. Мгновением позже огромная череда взрывов изверглась с такой силой, что сбила Самиэля с ног подобно хорошему удару кувалды. Он валялся на земле, восстанавливая дыхание, сбитый с толку, весь окружающий мир представлял из себя лишь совокупность обволакивающего безумного белого шума и взрывов.

Когда грохот развеялся и он открыл глаза, то увидел, что воздух наполнен густым дымом, вьющимся из воронки на земле, намного более обширной, чем если бы здесь произошло крушения самолета. Бледный лунный свет рисовал в дыму неясные очертания, а запах горящего топлива вызывал головокружение. Колесо байка, объятое пламенем, медленно катилось по земле.

— Хвала Императору, — подумал Самиэль, — Я жив!

— Я не могу в это поверить. Я жив.

Сквозь отступающую глухоту он услышал неровный рев заводящегося двигателя и сквозь рассеивающийся дым увидел последнего байкера, черного от копоти и в пятнах крови, еле цепляющегося за свой байк, но упорно двигающегося в сторону Самиэля через воронку. Самиэль действовал на уровне рефлексов, он взвел свое оружие и выстрелил. Лишь после этого понял, что был вооружен сигнальной ракетницей.

Сияющая белая сигнальная ракета унеслась к байкеру и взорвалась в районе руля подобно феерверку, превратив байк в пылающую комету, несущуюся к нему. Самиэль смог разглядеть маниакальный оскал орка, его злобный взгляд из-под очков, и понял, что сейчас он умрет.