Сборник рассказов "Галактика в огне"

Когда все насмотрелись на руины Кадианского штаба и его растерзанный гарнизон, они вернулись в Дефиксио и замолчали.

Внезапно Каллин стукнул кулаком по стене корпуса:

— Ради этого мы сражаемся? Мы тащили эту кучу металлолома через всю эту гребаную планету и это все, что мы получили?

Все посмотрели на него, и Самиэль пожалел, что он не промолчал, но как у всех у Каллина была надежда, растущая каждую минуту на протяжении последнего броска, и он не мог смириться, что она ускользнула от него. Его голос срывался на крик:

— Почему сейчас? Почему они не могли его захватить месяцем раньше или позже, или в любое другое время, но не сейчас? Они не могли… почему? Эти чертовы Кадианцы не могли даже позаботиться о своем штабе?

Каллин замолчал, внезапно выдохшись. Дниеп говорил тихо, его глосс дрожал:

— Полк Джурна должен быть к югу, через залив. Если мы доберемся до него и пересечем…

— Нет, — голос Карра-Врасса был тверд. Поэтому он и был офицером, подумал Самиэль с неприязнью. Он также был сломлен как и все, но он смог скрыть это. — Можно попробовать пройти через места высадки орков. Когда мы там окажемся, нас прикончат быстро, так как мы на передовой, а пленники потребляют слишком много еды. Если мы двинемся на юг, то нас пленят, поработят, возможно будут играться с нами, но в конце концов мы умрем. Залив не пересечь, было достаточно пленников, пытавшихся сделать это.

— А что тогда? — Голос Каллина был похож на голос ребенка. Самиэль был почти уверен, что он плачет. — Мы умрем?

Карра-Врасс посмотрел на него:

— Мы умрем.

— Все умирают, — Самиэль понял, что говорит вслух.

— Это точно, — отвтеил Карра-Врасс. — Ничто не вечно.

— Значит так тому и быть, — сказал Дамрид. Его лицо было бледным как у мертвеца и имело отстраненное выражение. Говорили, что человек может заслужить место у трона Императора своим поведением, когда все кажется безнадежным, особенно в моменты самого ужасного отчаяния Он наблюдает, Он судит.

Это был последний шанс Дамрида. Если он умрет достойно, это может означать, что он прощен после всего, что совершил.

— Но многие ли знают, когда придет их время? — продолжил Карра-Врасс. — Многие ли могут увидеть приближающийся конец и приготовиться? Немногие. Из всех наших братьев по оружию только мы может приготовиться. Именно в смерти человек может быть познан более чем в чем-либо. Не так ли, Дамрид?

— Значит так тому и быть, — вновь произнес парень.

— Их патрули поймают нас в течение часа. Их часовые засекут нас еще раньше. У нас не так много времени, но его достаточно. Нам преподнесен величайший дар, который только может получить человек, теперь у нас есть цель. Мы проведем отмеренное нам время, круша чужеродных врагов, не потому что нам приказали или потому что мы должны, а потому что мы выбрали это, чтобы наши смерти что-то да значили. Повернись оно по-другому мы могли бы умереть в полете, или скрываясь, или под кнутом рабовладельца. Но не теперь.

Самиэль поднял взгляд. Эти слова ничего не значили, они уже были покойниками. Орки могли покромсать его друзей, развеять все его надежды, они подарили ему войну, которая вынудила провести всю жизнь в истощении и страхе, сидя в танке на планете, которую он ненавидел. Они могли превратить его в проклятого. Но во имя Императора, эти зеленокожие ублюдки не могли заставить его умереть за просто так.

Он встал на ноги дрожа от возбуждения и гордости. Карра-Врасс тоже поднялся и оправил складки своей шинели.

— Экипаж, заряжай, — произнес он .

Каждая Савларская машина оснащалась герметическими затворами люков и дверей. Они все их запечатали, и теперь оркам придется драться с ними просто, чтобы глотнуть того же воздуха, каким дышат Хемо-Псы. Карра-Врасс снял свою офицерскую шинель, закатал черные рукава своей униформы, и шумно загнал два снаряда автопушки в казенную часть. Дамрид спокойно цитировал наиболее значимые для него молебны – некоторые были о том, что никогда не надо отчаиваться, потому что любой хороший человек у Него на счету, даже если человек в своем смирении думает, что это не так.

Карра-Врасс проверил оружие на поясе, дуэльный пистолет, который он каким-то образом умудрился сохранить, хотя его ручка из слоновой кости и ювелирная работа приковывали внимание самых благородных Хемо-Псов. Остальные поступили также со своими трофеями и оберегами – уродливое короткоствольное ружье Каллина, снятое с мертвого орка, обрез Дниепа, скрытый под сиденьем водителя, ржавая сержантская шпага, которую хранил Дамрид. Тщательный осмотр хлама внутри Дефиксио выявил старый, но работающий лазпистолет, его взял Самиэль.

— Последний подарок, полученный мной, — подумал он. — Но так похожий на первый.

Им не следовало долго выжидать. Снова накатывалась темнота, зеленокожий пеший патруль подходил со стороны лагеря. Их было около пятидесяти, они низко пригибались в собирающемся тумане. Вел их орк, на голову или две выше остальных, одна рука оторвана и заменена на отвратительную трехпалую клешню, искрящуюся силовым полем. У них были топоры, ружья, дубины.