Сборник рассказов и стихов

– «На Земле нет ни одного народа, который обладал бы более разносторонними способностями, чем наш, немецкий народ!»

Напротив Гитлера неожиданно возник небольшого роста лысый человек, и я сразу же узнал в нем Владимира Ильича Ленина. Картавым голосом он начал заполнять звуковое пространство эфира, словно соревнуясь со своим оппонентом в красноречии и революционном настрое:

– «Поменьше политической трескотни. Поменьше интеллигентских рассуждений. Поближе к жизни!»

– «Абстрактной истины нет, истина всегда конкретна! Без революционной теории не может быть и революционного движения. Сказать неправду – легко. Но, чтобы доискаться правды, необходимо иногда много времени. Честность в политике есть результат силы, – лицемерие – результат слабости!»

– «Капиталисты готовы продать нам веревку, на которой мы их повесим!»

–    Разрешите пройти!

Задев плечом вождя революции, я пропихнулся вглубь вагона и уперся глазами в товарища Сталина! Он, молча, сидел на своем месте в третьем ряду от выхода в трамвай. Старик был одет в военную форму периода Великой Отечественной войны: серый китель, брюки с широкими красными лампасами, на ногах его были черные сапоги со шпорами, сверху на его плечах весела шинель. Товарищ Сталин молча, внимательно и с интересом слушал разговор двух мировых лидеров революции, курил черную длинную трубку. Вдруг он решил вмешаться в разговор:

– А что думает на этот счёт товарищ Берия?

Гражданин в пенсне сидел в кресле за Иосифом Виссарионовичем, и его совсем не было видно, но как только он вскочил на ноги, я сразу же узнал в нем Лаврентия Павловича Берия. Этот человек был рожден для грязных дел и натворил за свою продолжительную жизнь много разных грехов. Что он мог вообще думать о революции, кроме как, с точки зрения мясника и людоеда?

– «Сраные интеллигенты большевиков людоедами выставляют, а попробуй без палки. Цари за 300 лет Россию не подняли. А мы ее за 30 лет переделали. Но всех сразу не сделаешь ответственными!»

– «Скоро восстановим Днепрогэс. Пока в стране значительный голод. Года за два выправимся. Восстановление идет быстро, даже удивительно. Люди хотят поскорей вернуться к нормальной жизни!»

– «Кто-то сказал, что жизнь была бы тяжелой, если бы не честные глаза собак. Дурак он. Собака – это хорошо. Но самое лучшее – это честные глаза людей. Но, сколько развелось сволочей. Перестрелять бы, но сволочь и мудак, это не уголовное преступление, статьи нет!»

– «Извините за мат, товарищ Сталин! Полностью признаю своё морально-бытовое разложение. За время своей партийной и советской работы, особенно в органах ЧК, я сильно отстал как в смысле общего развития, так равно не закончив свое специальное образование!»

Сталин махнул рукой, укоризненно осадив Берия, затем, не вставая, тихо произнес:

– «Работать надо, а не митинговать. Мы, большевики, в чудеса не верим. Болтунам не место на оперативной работе. Что нашим врагам нравится, то нам вредно. Не кичливость, а скромность украшает большевика. Конечно, критика нужна и обязательна, но при одном условии: если она не бесплодна.»

– «Я знаю, что после моей смерти на мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно развеет её!»

– «У нас нет пленных, товарищи, у нас есть только предатели!»

После этой фразы, тут же, последовали бурные продолжительные аплодисменты! Кажется, все пассажиры в этом трамвайчике аплодировали отцу народов, все кроме меня.

Я наконец-то добрался до конца вагона. Молча сел на заднее сидение, расстегнул одну из пуговиц верхней одежды, засунул правую руку под меховую куртку, чтобы согреть ее. Рядом со мной расположились Карл Маркс, Фридрих Энгельс, Наполеон, Че Гевара, и еще Бог знает кто? Я накинул на свою голову капюшон, зарыл свои глаза.

– Черт побери, куда я попал?

Стучали, стонали, скрипели колеса трамвая, а за окном мелькали жилые дома, заснеженные деревья, разноцветные автомобили и одинокие прохожие. Мы ехали уже десять минут без всяких остановок. Куда, зачем, почему? Один оратор заканчивал свое выступление, его менял другой, вставал во весь рост, и начинал неистово митинговать! Голоса людей резали мой обостренный слух, меня тошнило от этих политиков. Здесь не было ни одного идеала. Время доказало их неэффективность, раскрыло людям их недостатки! Незаметно, очередь дошла до Карла Маркса, сидящего передо мной.

– «Говорить о „естественной справедливости“ – бессмыслица. Всякая экономия, в конечном счете, сводится к экономии времени. Воспитатель сам должен быть воспитан. Народ, порабощающий другой народ, кует свои собственные цепи. Творить мировую историю было бы, конечно, очень удобно, если бы борьба предпринималась только под условием непогрешимо благоприятных шансов!»

Маркс закончил свое выступление, и через мгновение, ему на смену пришел Фридрих Энгельс, он выкрикнул единственный, но, тем не менее, супер легендарный коммунистический лозунг, который знали, без исключения, все жители нашей необъятной страны: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» После этого люди из прошлых веков стали дружно петь гимн Советского Союза.