Сборник рассказов. Калейдоскоп (СИ)

      Я шел по тротуару, держа в одной руке бутылку водки, к которой периодически прикладывался, делая маленькие глоточки сорокоградусной дряни, а второй придерживал сумку, чтобы не била по ногам. Мимо проносились машины, путь мой освещали огромные уличные фонари, чьи столбы уходят высоко в черное небо. Звезд нет. Печально, но факт. Скоро идти по асфальтовой дорожке стало неинтересно, пресно и скучно, я перешел на бордюр ближе к проезжей части, раскинул руки в стороны и представил себя канатоходцем. Тут же занесло вправо, я качнулся, расплескав свое пойло, но устоял на ногах. Чертыхнулся и повторил попытку. Она оказалась более удачной, я долго шел по тонкой дорожке, внимательно переставляя ноги, иногда вздрагивая из-за проезжающих мимо автомобилей. Мне нравилось и было забавно лавировать, пытаться сконцентрироваться и не падать, особенно понимая, что ты пьян в стельку. Но дорога вскоре начала поворачивать, я четко шел по её направлению, пока навстречу не выскочила машина, ослепив меня ярким светом фар. Я закрыл глаза руками, выронил бутылку и оступился, полетев на дорогу. Позади меня что-то взвизгнуло, а мое легкое тело отбросило вперед. Стало темно, совсем, словно кто-то взял и резко щелкнул выключателем. Я плавал в этой темноте, раскинул руки и плыл на спине. Мне было хорошо, ровно до тех пор, пока кто-то не начал меня теребить и звать по имени. Я буркнул что-то нечленораздельное, призывающее к тому, чтобы меня оставили в покое. Тормошить меня перестали лишь на пару мгновений, потом лица коснулось что-то холодное и мокрое, я попытался отмахнуться и завалился вбок, ударился головой и от удивления распахнул глаза. Я лежал на асфальте в пятне фар от автомобиля.

- Кирилл, как ты? – кажется, перед глазами появилось лицо Миши.

- Миш, он пьян, - это уже Ян Георгиевич.

- Но мы его сбили!

- Он упал.

      Они спорили, а я закрыл глаза и решил отрубиться, там в темноте было уютнее и голоса не раздражали, потому что там было и тихо тоже. Но нырнуть в спасительное небытие мне не позволили, вновь начали тормошить и о чем-то спрашивать. Что вам надо? Что? А-а-а, телефон где? Нет телефона! Я что-то отрицательно проблеял, язык словно распух и отказывался ворочаться во рту. Телефон я, вообще, разбил, но вам об этом не скажу, потому что никто не бьет в дребезги «яблоко», только идиот. Противный препод не унимался, теперь он начал спрашивать о каком-то номере.

- Что вам от меня надо? – чудо, я выдавил из себя предложение!

- Кир, продиктуй свой домашний номер, пожалуйста, - Миша сидит рядом со мной и обнимает, заглядывает в лицо и тихо говорит в ушко.

- Нет, - мотаю головой.

      Как он не понимает, нельзя домой, там мама! А к маме в таком виде нельзя. А Миша настоящий друг, видит мою немую проблему.

- Родители, да? – сочувственно спрашивает парень.

- Угу, - черт, он такой теплый, хочу спать.

- Ян, давай его к нам, а?

- Внимательно на него посмотри, - мужчина скривился, даже по голосу заметно. – Он пьян в дым. Скоро у него начнется отходняк, его будет тошнить, начнутся и все остальные прелести. Ты готов провести рядом с ним бессонную ночь?

- А куда его? – Миша вздохнул и позволил положить голову к себе на плечо.

      Про тошнить Ян Георгиевич верно заметил, окружающий мир уже начинает кружиться, стоит только закрыть глаза. Ой, нет! Лучше держать их открытыми! Я часто задышал, чтобы вернуть все содержимое желудка туда, где ему самое место. Вроде отпустило. Препод присел напротив меня на корточки и попытался поймать взгляд.

- Тот мужчина на джипе твой парень? – тихо спросил он.

      Я кивнул, как-то не сразу сообразил, что Сережа уже бывший.

- Помнишь его номер? – продолжал допрос Ян Георгиевич.

      Я снова кивнул, желая забыть эти цифры как можно скорее, но язык против моей воли уже двигался, я проговаривал номер Сергея.

- Отлично, - препод усмехнулся, а я всё же соскользнул в свою темноту.

      Очухался от того, что меня резко вздернули вверх, открыл глаза и тут же закрыл их вновь, желая сжаться до размера атома и раствориться в атмосфере. По ту сторону стоял Владимир, гневно сверкая своими холодными глазами. Сглотнул, страшно. Второй раз решил не приходить в себя, так и стоял плотно зажмурившись, пока меня не отшвырнули в сторону. Я лечу! Но на асфальт упасть на дали, крепкие руки поймали в полете и прижали к себе. В нос тут же забрался запах туалетной воды Сергея.

- Ненавижу, - зашипел я, вырываясь из его рук.

- Кир, ты упадешь, не дергайся, - он держал крепко.

- Ненавижу! – я заорал, оттолкнул от себя мужчину и сел на дорогу. – Ненавижу вас! – это я повторил в лицо Владу, который разговаривал с ошеломленным Яном Георгиевичем.

      По щекам покатились слезы, а я как заведенный повторял свое «ненавижу», жаль, что скоро в моем бреду начало проскальзывать и «люблю». Сергей поднял меня с асфальта развернул к себе лицом и обнял так, чтобы я рыдал в его белоснежную рубашку.

- Тише, котенок, тише, - шептал он и гладил по спине с силой надавливая на позвоночник.