– Навсегда.
– Навсегда!
– Я не завистливая, не завистливая я! – заворчали с заднего сиденья.
Молодые супруги рассмеялись,и машина тронулась.
Настроение стало подниматься, как только выехали на трассу. Оказалось, это тoлько город по какой-то причине снегопады oбходили стороной, за его чертой, как и положено в конце декабря, властвовала зима. Несмелые пока тучи приглядывались к окрестностям, словно размышляя, где же еще стоит поправить ландшафт. Оно и к лучшему, пусть снегопад подождёт, наблюдать за ним из окна или с крыльца деревенского дома намного лучше, нежели из салона автомобиля, двигающегoся по трассе.
На место прибыли, когда уже совсем стемнело, да и чему удивляться, декабрь, о и есть декабрь, солнце прячется за горизонт, толком и не присмотревшись к подведомственной территoрии. Словно в ознаменование их торжественного въезда за деревней,там, где на бывших полях, выкупленных современными нуворишами, разрастался элитный дачный посёлок, взорвались первые фейерверки. Кто-то очень нетерпеливый уже начал встречать Новый год, или, как оправдывались эти самые торопыги, провожать старый.
– Звёзды, падающие звёзды, - как необыкновенному чуду, улыбнулся Никлас, глядя на неистовую феерию рассыпавшегося салюта. Затем он обернулся и серьёзно спроcил: – Таисия, вы загадали желание?
– А, что? - доктор Журавлёва, мирно продремавшая вместе со своей крестницей после суточного дежурства, недоуменно огляделась. – Желание? Оно всегда при мне, а что?
– Звёзды, вы видите звёзды, – и он указал на гаснущие остатки былого великолепия.
– Ну да, ну да. Если небосклон затянут тучами, создайте звёзды сами, – глубокомысленно произнесла она.
– Разве это не так?
– Так,истинно так говоришь, наш сказочный волшебник! – не стала спорить Таисия. - Решено! сли сказка не хочет идти ко мне, я приду к ней сама!
Машина остановилась. Добрые соседи не только натопили в их доме печь, но и расчистили дорожку до самого крыльца.
– Катюша, Коленька, вы уже приехали? Добро пожаловать, Таисья Петровна. Как дорога? Как малышка? - услышав шум автомобиля, к ним вышла соседка.
– Всё хорошо, Марья Степановна, как вы?
– А что я? Я после Коленькиного лечения только что не летаю, да и дед мой, охальник, - она смущённо махнула рукой, - пить бросил, про радикулит и забыл, молодость вот, вспомнил. Мы ж с ним каждый день вас вспоминаем на добром слове. Печку дед вам натопил, и в баньке всё готово. Вам, коли надо чего, не стесняйтесь же, обращайтесь, нам же с дедом за удовольствие.
– Спасибо, Марья Степановна. Ка бы мы без вас, – Катерина, уже выбравшаяся на улицу, аки орлица следила за подругой, вытаскивающей из машины драгоценный свёрток.
– Моя ты пампушечка, - ворковала меж тем Таисия, - мы с тобой всю дорогу вели себя прилежно, теперь заслужили небольшой перекус, правда?
В ответ на её слова согласно заагукали.
– Сейчас, сейчас, зайдём в дом, и oтдам тебя мамке. Всем хороша крёстная: и добрая,и красивая и, воoбще, доктор широкого профиля, а вот покормить тебя может только мама. Придётся нам с этим смириться, моя сладкая.
Если бы эти слова говорил кто-то другой, Катерина начала бы ревновать. Но ревновать к Таське? Это же как к самой себе.
Пока малышка насыщалась, Никлас занёс в дом сумки и коробки с провизией. Таисия загремела посудой.
– Эх, век бы так прожила, - доносился с кухни её неунывающий голос. - Как там в песне: «Маленький домик, русская печка, котик пушистый сидит на крылечке»*.
В этом вся Таисия Журавлёва, еще совсем едавно ужасалась той же самой печке, а теперь про неё песни поёт.
Как водится, первыми в баню отправили девочек. Оленька счастливо млела под ударами берёзового веника, осторожно отмеряемыми крёстной, затем, для порядку приложившись к соблазнительной материнской груди, уснула прямо в бане.
– Так, часть девочек упарилась, - резюмировала Таисия. – Мы, пожалуй, пойдём, а ты оставайся и жди своего Деда Мороза, или Деда Жару, там уж как договоритесь, – она хитро подмигнула.
Малышка была тщательно завёрнута в мохнатое полотенце и, для верности, в одеяло. Таисия с ребёнком ушла в дом, где невинно заявила Никласу, что его уже заждались. Никлас, поначалу жутко стеснявшийся нагого тела, постепенно привыкал к новой действительности. И правда, чего стеснятся того, что желанно и любо им обоим. Таисия догадывается, чем они могут здесь заняться? Так то ж Таисия.
За праздничным столом царили умиротворение и уют. Обязательная речь президента закончилась обязательными курантами и хлопком шампанского. Пригубила даже Катерина,иначе Новый год не Новый год.
Были извлечены приготовленные петарды, кокетливые городские шубки оставлены в домe, в ход пошли старые бабушкины полушубки и громоздкие валенки, а что, коли прочувствовать деревенский колорит,то уж во всём,и наша небольшая компания, живописно одевшись, выбежали приветствовать аступивший год и соседей.