Сборник рассказов с конкурса "Наше Вам С Кисточкой" (СИ)

Он был выше её на целую голову и носил укороченную аккуратную эспаньолку. Зачёсанные назад волнистые волосы открывали высокий лоб и выразительные светло-зелёные глаза. Элегантный плащ был распахнут, а свободно обмотанный вокруг шеи тонкий полосатый шарф придавал всему облику лёгкую творческую небрежность.

- Ahoj! Pekn'e pocas'i pro proch'azky , (1)- произнёс он и широко улыбнулся.

- Я не понимаю, - ответила она, теряясь.

- О, прости, я должен был догадаться, - услышав её слова, он тут же перешёл на английский. - Ты выглядишь как настоящая леди. Пражанки редко одеваются так изысканно. Позволь мне проводить тебя, - не то предложил, не то приказал он, и Жозефин, слегка кивнув, взяла его под локоть. - Откуда ты? - спросил он, когда они перешли на другую сторону улицы и неспешно направились вдоль набережной Влтавы в сторону Старого города, где над желтеющими кронами деревьев виднелся острый шпиль часовой башни ночного клуба 'Карловы Лазне'.

- Из Англии, - ответила она, пытаясь укрыться воротником тренча от пронизывающего речного ветра.

- О... Англия очень красивая страна. Когда-то я часто бывал в Лондоне. В основном по работе, - мужчина замолчал, задумчиво глядя вдаль, на теплоходы, отражавшиеся в воде мерцающими огоньками. - Кстати, как тебе спектакль? Знаешь, я ведь видел тебя среди зрителей, - он повернулся к девушке и с искренним интересом заглянул в её лицо.

- Меня? Но... о... - внезапная догадка оглушила её, и Жозефин смутилась ещё сильнее, - я знаю вас. Вы - Матиас Черны, да? Вы играли графа в сегодняшнем спектакле.

- Да, это я. А могу я узнать твоё имя?

- Жозефин... Бейл, - добавила она, глядя в его пронзительные глаза. - Впрочем, вряд ли моё имя вам о чём-то скажет.

- Постой, ты та самая Жозефин Бейл? Писательница?

- О, вы слышали обо мне? - спросила она, потрогав камею и отчего-то вдруг заливаясь румянцем.

- Просто невероятно! Я читал твои книги! - воскликнул Матиас, продолжая гипнотизировать девушку своим восторженным взглядом. - Ты пишешь такие чувственные романы о вампирах, что... в них начинаешь верить, - он снова улыбнулся, на этот раз достаточно широко, чтобы можно было заметить удлинённые клыки.

- О, Боже, - только и смогла что выдохнуть она, - вы никогда не выходите из образа?

- Из образа? - переспросил он, делая вид, что не понимает, но поймав на себе удивленный взгляд, тут же рассмеялся, ловко снимая с зубов накладки, - прости, обычно я так не делаю, но сегодня я слишком спешил, - очередной порыв влажного ветра заставил Жозефин повести плечами, и Матиас сжал её холодные пальцы. - Ты совсем замёрзла, может быть зайдём в кафе погреться? Я знаю здесь совсем рядом одно очень уютное местечко. Что скажешь?

- Я бы с удовольствием выпила имбирного чая.

С каждым мгновением Матиас нравился ей всё больше и больше, а особенно то, как он к ней прикасался. Нежно, но в то же время властно, как будто всё уже давно решил за неё, но она была совсем не против. На миг ей даже подумалось: 'А вдруг он станет тем самым?' Но она тут же отогнала эту мысль.

С оживлённой набережной они свернули в небольшой сквер и прошли по засыпанной гравием дорожке к стоявшему на углу зданию.

- Прошу, - Матиас галантно распахнул перед девушкой дверь, пропуская внутрь.

Вопреки ожиданиям Жозефин, в кофейне, которая располагалась на втором этаже, они оказались единственными посетителями. Бармен за стойкой встретил их приветливой улыбкой, и Матиас кивнул ему как старому знакомому, увлекая девушку за собой. Они избавились от верхней одежды и сели за дальний столик около окна, из которого открывался красивый вид на сквер и подсвеченную огнями набережную.

Когда вежливый официант удалился, приняв заказ, Матиас наконец-то облегчённо выдохнул. Только здесь он мог чувствовать себя комфортно. Конечно, насколько это слово вообще можно применить к земному существованию в обличье человека. Он, наверное, никогда не привыкнет до конца к этому хрупкому телу, которое постоянно требует к себе повышенного внимания. Его нужно кормить, заботиться о гигиене, давать время на сон. Нет, это было бы ещё терпимо, если бы Матиас не помнил свои ощущения в те моменты, когда он становился самим собой. И именно ради этой возможности он проделывал день за днём этот до безумия надоевший ему алгоритм соблазнения.

Но в этот раз ритуал неожиданно увлёк его, захватив целиком. Он чувствовал, что перед ним сейчас сидит не просто очередная девица с очевидными женскими прелестями. В Жозефин было нечто такое, что дало возможность давно забытым эмоциям подняться из самой глубины души.

- Послушай, а ты помнишь, как к тебе пришла идея приехать сюда? И пойти именно на этот спектакль? - спросил Матиас, беззастенчиво разглядывая девушку, как будто бы хотел запомнить каждую самую мельчайшую деталь её образа.