Сборник рассказов с конкурса "Наше Вам С Кисточкой" (СИ)

Матиас ждал её, глядя вдаль, и его волнистые волосы трепал ветер. Он повернулся, и Жозефин сделала шаг навстречу, пригнувшись, чтобы не задеть оконную раму.

Девушка всегда боялась высоты, и сейчас, когда она мельком взглянула на вымощенную брусчаткой дорогу, у неё сразу же закружилась голова. Она покачнулась. Нога в атласной туфельке предательски дрогнула и соскользнула с поверхности парапета. Жозефин быстро раскинула руки, балансируя на узком перешейке между двумя башнями. Она видела, как Матиас протянул к ней раскрытую ладонь, но было слишком поздно...

Цепляясь руками за воздух, девушка сорвалась вниз, и сожаление о том, что она больше никогда не увидит взгляд его пронзительно-изумрудных глаз, стало последней внятной мыслью.

Она зажмурилась, ожидая удара о серые камни мостовой, но его не последовало. Напротив, она вдруг почувствовала, как сильные руки подхватили её, и Жозефин воспарила над землёй. Прижавшись к его груди, от которой пахло терпким парфюмом, она наконец решилась открыть глаза и увидела далеко внизу красные черепичные крыши, тёмную ленту реки в окружении россыпей огней и чернильно-синее небо, мерцающее сотнями звёзд.

Матиас же не мог оторвать взгляда от девушки, трепетно прижимающейся к его груди. От человека, который за несколько часов смог каким-то непостижимым образом изменить его... Он не читал её книг - всего лишь собрал образы, витающие в её сознании. Но это было неважно.

В тот момент, когда Жозефин начала падать, он вдруг понял, что должен сделать. Он не вспомнил о цене, которую пришлось бы заплатить в случае неудачи. Была ли это благодарность за попытку заглянуть в его душу? Готовность к самопожертвованию... или, может, любовь? Он никогда не верил в любовь... Так же как и Жозефин всегда считала демонов плодом больной фантазии.

Матиас не хотел знать ответ. Не хотел думать о том, что будет с ними дальше. Впервые за многие годы он снова наслаждался пьянящим полётом, эйфория от которого будоражила и рождала странные чувства.

Впервые он страстно желал лишь одного - жить.      (1) Привет! Отличная погода для прогулок

Соавторы ДЮля и НастяЛ

Жэ-фантазии

Вечерний поезд Москва - Санкт-Петербург.

Девушка предъявила документы и прошла на указанное в билете место. Легкая усталость не портила настроение. Встреча с авторами и читателями прошла замечательно и душа требовала продолжения! Чаю не хотелось, на СИ - тишина. Делать было решительно нечего. Женя смотрела в окно, а на сканворде, в разделе анекдоты, рука непроизвольно выводила рисунок. Сначала появился хвост, потом - сердечко, потом рука взбрыкнула, и на бумагу полились слова.

А в соседнем купе тихо переговаривались две сущности:

- И куда нас в этот раз отправят?

- И чем наградят?

- Я хочу быть стюардессой.

- О, любовь в воздухе! Тогда я буду капитаном воздушного судна.

- Будем людьми! Не часто сейчас выбирают таких героев.

- Авторесса наша совсем молоденькая. Жди любого развития сюжета.

- Тем более у нее это в первый раз.

- Тогда не тратим времени на разговоры, скоро начнутся приключения!

Страстные стоны, жаркие поцелуи ...и невидимая сила фантазии автора вкупе с шариковой ручкой растащила двух влюбленных в разные миры. И только от Женьки зависит, когда они встретятся и встретятся ли вообще...

Логово младшего принца в демоновых горах.

Тринадцать прекрасных демониц в его постели, соблазнительно изогнутые тела, роскошные гривы, гибкие извивающиеся хвосты с сердечками на кончиках, и на каждом оттиск золотыми буквами 'Мадемуазель Жэ. Мы причешем ваши сердца'. Чтоооо!?! Нееет!!! Шерсть стала дыбом и Густав проснулся.

Ненавижу сердечки!

Мерзкий сон, мерзкое утро, мерзкая погодка за окном. Получив заряд утренней бодрости, царственное тело процокало к зеркалу. Зверское отражение не радовало: густая примятая после сна шерсть, злобные алые глазки, кругленький животик и никакого намека на хвост. Процесс осмотра был безжалостно прерван. В глазах зарябило, и перед мордой демона зависла упитанная гусеница. Она уставилась на него немигающими глазками-бусинками, в которых напрочь отсутствовало почтение. Не успев как следует рассвирепеть от столь вопиющей наглости (не личные покои, а проходной двор), как в пятак впечаталось письмо, и гусеница с хлопком растворилась, оставив после себя тонкий аромат. Да ну, не может быть?! Аромат кислой капусты?! Густав осмотрелся по сторонам, затем провертел на когте конверт.