Сборник рассказов "Самый черный день"

По длинному коридору единственного этажа отдела полиции раздались хлопки взрывающихся ламп дневного освещения, резко запахло химией, одновременно раздались непонимающие возгласы и маты немногочисленных сотрудников, выскакивающих из служебных кабинетов. Взрывалось или воспламенялось все электрическое, в нескольких кабинетах полыхнуло большим огнем. Стоявшие в углах кабинетов огнетушители помогали слабо, искры замыканий скользили по скрытым в кабель-каналах проводам, вырывались из замурованных в стены коробок, били даже из отключенной аппаратуры. К главному распределительному шкафу дежурный подобраться не смог — тот был плотно окутан облаком дыма, сквозь который во все стороны били яркие молнии. Честно оплавившиеся предохранители не помогли, пробои возникали даже в отключенных приборах, в одном из кабинетов разряды сплавили моток медного кабеля, изъятого на обыске и валявшегося в углу.

На руке Стаса резко нагрелся и плюнул дымком «Ориент» — не выдержала невидимого и непонятного напряжения встроенная батарейка. Скинув часы и бросив пустой огнетушитель на пол, Булгарин оставил залитой пеной кабинет с искрящим компьютером и бегом, низко пригнувшись, рванул в сторону дежурки. Вместо оружия ему всучили сразу два огнетушителя и еще почти час он, вместе с другими сотрудниками, выбивал двери закрытых кабинетов, таскал туда-сюда ящики и мешки с делами, помогал вытаскивать на улицу тяжеленные сейфы с оружием и секреткой. Наконец справились: открытого огня больше не было, что можно было спасти — спасли, что нельзя — залили пеной. Коридор отдела, весь в потеках пены, с клубившимся под потолком дымом и черными пятнами выгоревшей проводки выглядел филиалом ада.

После очередного крика дежурного все выскочили во двор. Одиннадцать полицейских, собравшихся перед отделом на площадке, заставленной сейфами и коробками, выглядели чертями из этого ада. Закопченные, в местами сгоревшей одежде, все мучились сильной головной болью.

— Дежурная смена, следователь, водитель и три опера со стажером — вот и весь личный состав. Не густо… — вытирая черный пот рукавом такой же форменной рубашки, протянул ответственный по отделу заместитель начальник ОУР майор Матюхин.

— Сань, что случилось-то? Что вот это все было? Саныч, почему тревогу объявляли? Где пожарка? — посыпались вопросы со всех сторон.

— Тихо, …, все! — Грубо оборвал нетерпеливых ответственный. — Вокруг посмотрели, резко, да?

Едва отошедшие от смрадного воздуха полицейские закрутили головами. Стоявшие во дворе служебные и личные автомобили все были полны дыма, хотя открытого огня видно не было. За пределами же отдела творился сущий кошмар. В доме, на первом этаже которого находился отдел полиции, из нескольких окон валил дым. Многие окна были выбиты, из одного свисало тело мужчины, изогнутое в неестественной для живого позе. С улицы раздавались вопли, крики, какие-то команды. В соседних домах ситуация была не лучше: пожары, сильное задымление, крики о помощи. Вечер становился еще более темным от нависшего над районом облака дыма.

— Короче, гвардия… — Устало вздохнул майор, потирая гудящую низкими частотами голову. — Витек уже пробежался по району — похоже, пришел тот самый зверек, которым нас постоянно пугали. Пожары везде, транспорт вообще не работает, связи нет, так что можете не спрашивать, — ничего не знаю, что случилось. Придумывайте сами. Еще что хреново: никого оповестить не успели, только от шефа звонок прошел, чтобы всех поднимали, как все и началось. Так что, если вот это вот, — он покрутил пальцем в воздухе, — везде, то помощи ждать совсем не стоит, по крайней мере — сразу и быстро. Правила придуманы не нами, надо организовать оборону, как по «Крепости», так что сейчас будем делать так: два опера, Хилилов и Подгорный, с дежурным остаются здесь, на вахте, охраняете оружие и документы; постового на КПП усилит водитель; Ванька — в актовый зал на пост, контролировать периметр с тыла. Блин, хорошо, хоть мужики одни в наряде…

Матюхин посмотрел на дорабатывавшего последний месяц перед пенсией следователя:

— Михалыч, на тебе — коридор, смотри за кабинетами, чтоб никто не полез через окна. Если и правда, такая муть по всему городу, — рванет всякое отребье за стволами. — Следак, массировавший сразу два виска, слегка кивнул и вдруг его глаза закатились, он медленно стал валиться на бок. Падающего подхватили, опустили на прохладный асфальт.

— Михалыч! Михалыч, что с тобой? Таблетки есть какие? Давайте, на скамейку его. — Матюхин обеспокоенно пытался растормошить провалившегося в обморок Михалыча. Пару минут спустя пожилой следователь очнулся, его взгляд непонимающе скользил по лицам коллег. Оставив рядом с больным Хилилова, Матюхин продолжил инструктаж:

— Значит, вместо Михалыча на коридор — разбор. Гриш, на тебе постоянный контроль за всеми окнами, там, где двери закрыты, — открой. — Дежурный по разбору старлей Самойлов понимающе кивнул.