Сборник "Шерше ля фам"

Леха надел наручники на запястья «брата Коли». Петр, стоя коленом на спине лежащего носом в пол второго «визитера», заводил его руки назад и вынимал свои «браслеты».

— Лежать!!! — продолжал надрываться Андрей Иваныч. — Место!!! Фу!!! Р-ря-адо-ом!!!

Все присутствующие оторопело посмотрели на него. Даже тот, на котором Волков защелкивал наручники, тоже повернул голову и несколько ошарашенно скосил на него взгляд.

— А что это вы все на меня так смотрите? — совершенно спокойно произнес Андрей Иваныч. — Я ваших команд не знаю. У меня в детстве собака была.

— Она тебя слушалась? — спросил Волков.

— А то… — пожал плечами Андрей.

— Да уж, еще бы, — качнул головой Леха. — А что за собака-то?

— Да нормальная такая собака, обыкновенная, — Андрей Иваныч пригладил волосы. — Пуделек.

Петр вышел в прихожую, поднял вместе с Алексеем с пола бесчувственное тело и, перенеся его в комнату, усадил на диван.

— Рядом! — приказал он второму, и тот, поднявшись с пола, послушно уселся возле своего приятеля.

— Так… — оглядываясь вокруг, произнес Волков. — С этим делом пока понятно. Ну, а Гурский-то у нас где?

— Тута нету, — выдвинув ящичек секретера и заглянув в него, констатировал Андрей Иваныч.

— Сашка! — громко крикнул Петр. — Ты где?! Вылезай!

— Да тут я, — донеслось откуда-то из кухни. — Ты бы помог, а?

— Леша, присмотри здесь, — кивнул Волков в сторону дивана и вышел из комнаты.

— Где это «тут»? — удивленно оглядел он пустую кухню.

— «Где-где»… тут, под балконом, — донесся голос Адашева-Гурского.

Петр вышел на балкон, перегнулся через перила и увидел Александра, который, обвязавшись дареным автомобильным буксировочным тросом, висел на нем, закрепившись за металлический прут перил, на высоте пятого этажа.

— Ешкин-кошкин… — вырвалось у Петра. — Руку давай!

Гурский подтянулся на веревке и протянул Волкову руку.

— Фу ты… — тяжело вздохнул Александр, перелезая через перила.

— Ты чего это удумал? — Волков потянулся за сигаретами. — Совсем охренел? Высотобоязнь у него еще, понимаешь ли…

— А где у меня в квартире еще спрятаться? — Гурский взял у него сигарету, прикурил и жадно затянулся. — А тут брандмауэр, мой балкон на нем единственный, двор-колодец, ниоткуда не видно. Я-то как думал… — сделал он еще одну затяжку, — я думал, что если они ко мне и заявятся, то попозже. Я сестренке на нервы йадавил, и у них после этого только два пути осталось: или в милицию сдаваться, или меня мочить. Ну… сдаваться-то им как-то не с руки… значит, ко мне вломятся и засаду устроят. Что и произошло. Только уж больно быстро они мой адресок пробили. Я даже не ожидал.

— А как они твой адрес узнали?

— Так я же специально для этого свой телефон им дал. Домашний.

— Зачем?

— Им от меня дискета с интервью Заславского нужна и кольцо. В интервью компромат, кольцо — улика.

— Какое кольцо? Какое, на хрен, интервью Заславского? Ты его в глаза никогда видеть не видел!

— Тихо, не ори. Они там могут услышать. Я потом все объясню. Ты говорил, что тебе их прихватить не на чем, так? Говорил?

— Говорил.

— Я все и устроил. Только из дома выйти вовремя не успел. Я думал — затаюсь где-нибудь напротив, они ко мне домой вопрутся, тут я тебе и позвоню. А ты их на этом деле прихватишь и… это же само по себе уже повод для душевного разговора, так?

— Допустим.

— Вот. Ну, а там — слово за слово и… будет тебе что в результате и Чике предъявить, и… ну и все остальное. Отвечаю. Только мне компьютер свой жалко стало. Начнут они в нем ковыряться, интервью искать, и попортят все на свете. А у меня там материалы всякие… жалко.

— Ну?

— Я домой забежал, шнур спрятал, в окно выглянул, а они уже во двор входят. Они-то думали, что меня до вечера не будет, вот и решили… Ну… я тебе позвонил, а сам спрятался. Чтобы ты их, пока они меня поджидать будут, здесь и застукал. Так все и вышло. Видишь, как удачно? — улыбнулся Гурский и выбросил за перила докуренную сигарету.

— А они и на балкон выходили? — нахмурившись, Волков проводил взглядом окурок до самой земли.

— Ага, — кивнул Александр. — Только я веревку с самого низа к перилам привязал, ее не видно. А под балкон кто ж заглядывать станет? Им это и в голову не пришло.

— А тебе в голову не пришло, мудак ты малахольный, что если б они по этой веревке ножиком? Все в игры играешь?

— Петя… — поежился Адашев-Гурский, — есть на свете вещи, о которых лучше совсем не думать, будто бы их и не существует. И потом… пошел ты в жопу! Я для кого старался, спрашивается?

— Ладно, — Петр взглянул на туго затянувшиеся под весом тела Гурского узлы веревки. — Как это теперь развязывать-то? Ведь все ногти пообломаешь…

— Легко. — Адашев-Гурский вынул из кармана брюк нож, выбросил острое лезвие и несколькими взмахами освободился от троса.

— Ну что? — взглянул он на Волкова. — Пройдемте в залу?

— Пошли, — кивнул тот.

Глава 17

— Ну что, парни? — Петр Волков сел в кресло, прикурил сигарету и взглянул на сидящих на диване. — Давайте теперь как-то посчитаем, что ли… весь этот рамс.

— Нет! — мотнул головой Андрей Иваныч. — Нет и еще раз нет! Все не так!

— А как? — взглянул на него Волков.