Сборник статей 2008гг. (v. 1.2)

Поскольку внимание общества сосредоточено на проблеме миграции, мало кто обращает внимание на упадок средних и мелких городов, которые с потерей большей части промышленности утратили смысл своего существования. Их население стало избыточным, их административные функции сделались единственной основой существования местного общества. Не удивительно, что чиновничий аппарат в России растет быстрее, чем любая отрасль переживающей подъем экономики. Победив деревню, российский город столкнулся с собственным кризисом, будучи в культурном отношении разрушаем уже не столько волнами внешней миграции, сколько собственными противоречиями. Впрочем, дело не только в культуре. В столичных центрах инфраструктура не выдерживает притока людей, хлынувших сюда после очередного смягчения контроля за их передвижениями. А в малых и средних городах нет экономических ресурсов для того, чтобы поддерживать даже нынешнее поредевшее население. Дело не в том, что людей либо слишком много, либо, наоборот, слишком мало. Проблема в том, что они заняты не тем. Хаотично развивающаяся экономика переживает тяжелейший структурный кризис, смысл которого в полной мере откроется только после того, как подойдет к концу нефтяное процветание. Причем основанный на нефтедолларах хаотичный рост производства и потребления не разрешает накопившиеся противоречия, а, напротив, усугубляет их.

В столицах и провинциальных центрах множатся конфликты, связанные с жилищно-коммунальной реформой, кризисом транспорта и развалом муниципальной инфраструктуры. Время от времени кое-где зимой перестают топить. Люди выходят на улицы - иногда, чтобы разжечь костры и погреться, а иногда, чтобы взять штурмом административное здание. Городская среда накапливает потенциал социального недовольства, который вырвется наружу при первом удобном случае. Вопрос лишь в том, сколько времени потребуется, чтобы потенциал протеста дошел до критической массы, а удобный случай представился.

Российским городам предстоит пережить еще один большой кризис, который к концу 2010-х годов изменит их облик не меньше, чем потрясения 1990-х или подъем начала 2000-х. Однако в этом есть и свои положительные стороны. В конце концов, нам не грозит ни застой, ни скука. И, вполне возможно, новый облик российского города - как и его обитателей - будут гораздо привлекательнее того, что мы видим сегодня вокруг себя.

АМЕРИКА: КАРТИНКИ С КРИЗИСА

Путешествие по Америке обычно начинается с аэропорта Кеннеди - JFK в Нью-Йорке. Надо признать, что в последнее время он улучшается на глазах. Паранойя и хаос, типичные для периода, последовавшего за терактами 11 сентября 2001 года, остались в прошлом.

Нет больше бесконечных очередей, проверки сделались менее назойливыми и не столь откровенно идиотскими, как раньше.

Нью-Йорк за последние пять-шесть лет тоже стал менее хаотичен, чище и безопаснее. Однако многие ньюйоркцы жалуются, что город теряет свою душу, свое неповторимое обаяние. Они же привыкли жить так, знали, как наслаждаться атмосферой «Большого Яблока», избегая чрезмерного риска, но чувствуя себя немного героями, проходя по грязным и полутемным улицам, восхищенно возмущаясь очередным бросающимся в глаза безобразием (в этом отношении ньюйоркцы больше похожи на нас, восточноевропейцев, чем на остальных американцев). Действительно, город уже не тот, каким я нашел его в начале 1990-х. Но, несмотря ни на что, Нью-Йорк всегда Нью-Йорк, со своим неповторимым чувством юмора, самоиронией, смешением культур, толкотней и непредсказуемостью.

Дешевое жилье постепенно вымывается, многоэтажные микрорайоны, построенные как «социальные проекты», заполняются представителями среднего класса, вынужденными платить безумную даже по московским меркам «ренту». Увы, положение среднего класса выглядит всё менее устойчивым. На Уолл-стрит начали увольнять сотрудников сотнями и тысячами. Впрочем, дело не только в кризисе. Скорее биржевой кризис заставил финансовые компании осознать масштабы своей расточительности и неэффективности.

Мой коллега, преподающий сейчас в школе бизнеса Нью-йоркского университета, с ужасом вспоминает о нескольких годах проведенных им в качестве консультанта крупной финансовой корпорации. «У нас работали тысячи людей. Что они делали, совершенно непонятно. Один сотрудник приходил на работу в понедельник, нажимал кнопку на компьютере, запуская программу, и на этом его задачи кончались. Отключалась программа самостоятельно. Когда что-то не работало, он звал коллегу, специалиста по программному обеспечению, или другого специалиста, который занимался «железом». Целыми днями бедняга смотрел в потолок и страдал от скуки, на уик-энд напивался. Когда в офисе появился математик, переехавший из России, он быстро подсчитал, что всю работу многотысячного коллектива компании могут сделать 600 человек. Я посоветовал ему не говорить начальству о своем открытии, иначе уволили бы его самого».