Сборник статей и интервью 2004-05гг. (v1.1)

В расцвете религиозно-фундаменталистских настроений в США для меня, как левого, ничего непонятного нет. Если «первый мир» превратился в центр планетарной империи, то в США, как всегда бывает в метрополиях, должен наблюдаться рост антирационалистических и реакционных настроений. Это связано с паразитическим характером имперской метрополии. Материальное благополучие метрополии обеспечивается неэквивалентным обменом. Все богатство Земли перетекает из «третьего мира» в «первый». Обрубите хотя бы нефтяной канал - и в «первом мире» разразится катастрофа. Если не заменять реальную картину мира мифологизированной, придется обращаться к запредельному цинизму, провозглашая с высоких трибун и университетских кафедр: «Да, мы все здесь грабители, эксплуататоры и колонизаторы; наше благосостояние основано на убийстве миллионов людей на периферии - и чем больше мы их убьем, тем лучше будем жить. Поэтому убивайте, убивайте, убивайте - миллионами». Но такое невозможно до тех пор, пока формальной религией «первого мира» остается христианство. Поскольку христианство исторически - социалистически-уравнительная религия рабов и угнетенных жителей римских провинций, из нее невозможно изъять призыв ко всеобщему равенству. В результате квакеры в США, опираясь на Новый Завет, выступали против войны в одних рядах с левыми, а Буш, опираясь на Новый Завет, говорил о «крестовом походе».

Б.В. Межуев. Еще один вопрос касается возможности разграничения терминов «правые - левые», «националисты - интернационалисты». Кто такой сегодня Александр Проханов? Правый или левый? Националист или интернационалист? Он выламывается из всех этих традиционных секторов. Он явно не правый в смысле Путина, но и явно не левый в смысле Кагарлицкого. Поэтому нужно быть очень осторожными с привычными терминами.

Перспективы для левой традиции создаются двумя факторами. Первый фактор, - это разочарование в путинском режиме. В силу печальных событий этот режим полностью занял нишу того, что можно назвать правым патриотизмом. Разочарование в надеждах, которые возлагались на Путина, неизбежно вызывают резкое усиление левых настроений. Как преподаватель МГУ я просто вижу, что каждый новый учебный год, каждый семестр приносят все более левую студенческую аудиторию. Молодежь видит, что то государство, которое есть на сегодняшний момент, полностью встроилось в общий империалистический проект и договорилось со всеми центрами силы. Тогда начинаются альтернативные поиски, обращенные в сторону того, что здесь было маркировано как антиглобализм. Пробуждается интерес к левой традиции, к Бакунину, очень популярному сейчас среди студентов. Второй фактор - изменения внутри европейской цивилизации. Интернет резко расширил представление о том, что происходит за пределами нашей отчизны, информация стала гораздо более доступной. Заметно тяготение молодежи к современной Европе как совершенно особому явлению. Левые многих стран отождествляют себя с европейским проектом, точнее, с теми альтернативами европейского проекта, которые еще не совсем реализованы сегодняшним ЕС.

Европейская цивилизация приняла форму секулярного социального государства, облегчившего жизнь значительной части людей за счет резкого снижения интенсивности труда, нацеленного на деконструкцию индустриального общества посредством экологической политики, всех этих киотских протоколов и т. д. Против этого проекта, который представляет собой реализацию некоторых моделей контркультурной революции, и направлены американские неоконсерватизм и неолиберализм.

И как только произойдет смычка протеста против неравенства, опирающегося на некие воспоминания о нашем левом освободительном движении, с Европой как некоторой особой, новой цивилизацией, произойдет достаточно мощный электрический разряд.

В.Д. Соловей. Но только две культуры, сталкиваясь, воспринимают друг друга совсем не так, как кажется экспертам. Фронтального взаимодействия не возникает: что-то из другой культуры принимается и адаптируется, а что-то остается просто незамеченным. Так, в 1990-х Россия заимствовала у Запада только модель неравенства, даже не потребительства. Неравенства, понимаемого на уровне премордиальных, почти биологических инстинктов. В разных контекстах, с тем или иным балансом, неравенство постоянно воспроизводится во всех обществах. Но что первично в человеке - инстинкт неравенства, иерархии либо тяга к сотрудничеству и кооперации - проблема для ученых неразрешимая.