Сборник статей, воспоминаний, писем

   В 1903 году артистка Художественного театра М. Ф. Андреева познакомила Качалова с человеком, о котором В. И. впоследствии сказал: "У меня осталось впечатление, что это был лучший человек из всех, с кем я близко встречался за всю мою жизнь". Это был Николай Эрнестович Бауман. Встречу с Бауманом Качалов считал "самой незабываемой, наиболее дорогой, радостной и вместе с тем печальной" встречей.

   С паспортом на имя германского подданного, коммивояжера по профессии, Бауман, значительно изменив свою наружность, в декабре 1903 года нелегально вернулся в Россию. Остановившись в московской гостинице "Париж", он сейчас же заметил, что за ним следят филеры.

   "Бауман немедленно покинул гостиницу "Париж", -- пишет его биограф М. Новоселов.-- Он нашел надежное убежище у одного из корифеев Художественного театра, талантливейшего артиста МХАТ, гордости и славы русского сценического искусства -- Василия Ивановича Качалова. Его квартира была конспиративным адресом для связи редакции "Искры" с московскими искровцами. В архиве ИМЭЛ имеются письма Ленина, написанные в московскую организацию "Искры" Крупской. Письма эти шли в адрес Качалова. У Качалова встречались агенты "Искры" и обменивались искровской литературой. Бауман также неоднократно укрывался от преследований шпиков в квартире Качалова... Как опытный конспиратор, Бауман всегда принимал большие меры предосторожности: была изобретена целая система "крестов и точек" мелом на водосточной трубе одного из домов, расположенных неподалеку от квартиры Качалова. Изменение в условном знаке должно было служить сигналом о провале конспиративной явки, и Бауман с присущей ему в подпольной работе аккуратностью и точностью, прежде чем возвратиться на квартиру Качалова, неизменно убеждался в "отсутствии дождя", то есть в наличии условной пометки на водосточной трубе" {М. Новоселов. Бауман. "Жизнь замечательных людей". "Молодая гвардия", 1951.}.

   В 1947 году в издательстве "Московский рабочий" вышла брошюра "Из истории Московской организации ВКП(б) (1894--1904 гг.)". В главе "Московская организация ленинской "Искры" (1900--1903 гг.)" говорится: "Квартира русского артиста В. И. Качалова была явкой, куда адресовались письма В. И. Ленина, написанные Н. К. Крупской для московской организации "Искры".

   Н. Э. Бауман жил у Качалова две недели, а потом в течение года неоднократно на один-два дня опять скрывался у него от московской охранки. Новый, 1904 год В. И. встречал вместе с Николаем Эрнестовичем в Художественном театре. "Это был один из самых лучших, из самых чистых и светлых людей, промелькнувших в моей долгой и богатой встречами жизни",-- рассказывал В. И. -- "Бауман поражал своей исключительной жизнерадостностью, талантливостью натуры, широтой интересов живого, творческого ума. Пламенность и непримиримость революционера соединялись в нем с душевной мягкостью, добродушием. Он очень любил искусство, хорошо понимал его, умел и любил о нем говорить" {"Театральная неделя", 1941, No 11.}. В одном из качаловских черновиков есть набросок, где В. И. с большой теплотой вспоминает о своих беседах с Бауманом: "В чеховском "Дяде Ване" есть такой скромный персонаж Вафля, который говорит профессору Серебрякову о своем отношении к науке: "Я, ваше превосходительство, питаю к науке не только благоговение, но и родственные чувства: брат жены моего брата был магистром". Я часто цитирую эти милые слова. Приятно бывает даже и посмеяться над собою. Сидим мы как-то компанией молодежи после спектакля и, кажется, как раз после "Дяди Вани". Был с нами Бауман. Николай Эрнестович любил слушать мои рассказы о детстве, о виленской гимназии, о первых моих революционных связях. Больше всего рассказывал я о своем двоюродном брате-реалисте Ваньке Смирнове, который и был первым моим революционным учителем.

   -- Ага, стало быть, вы питаете к революции не только благоговение, но и родственные чувства... через брата Ваньку! -- перефразировал Николай Эрнестович из "Дяди Вани" слова Вафли, очень похоже скопировав тон и голос покойника Артема, игравшего Вафлю.

   Шутка была, конечно, добродушная и безобидная, и я продолжал рассказывать о революционных влияниях на меня и брата Ваньки и других гимназических товарищей".

   17 января 1904 года шла премьера "Вишневого сада". Этот вечер потом вспоминался как прощание театра и зрителей с А. П. Чеховым. В. И. рассказывал, как после чествования Антона Павловича, которое его очень утомило, Горький привел Чехова в качаловскую уборную и просил: "Полежите тут в тишине, помолчите с Качаловым. Он курить не будет" {В. И. Качалов. Из воспоминаний. "Ежегодник МХТ" за 1943 г.}.