Сборник стихов. Часть 1

Враг никогда не будет страшным,

Не прекратится этот взлёт,

А Карабах вновь станет нашим!

Окончится период драм,

И нация навек сплотится,

Пока с народом – наш Ильхам,

Здесь всюду радость воцарится!

Актёры

Нам трудно быть самим собой,

Для всех, всех, всегда и повседневно,

Меняя маски ежедневно,

Играем со своей судьбой.

С годами навык артистизма,

Мы отшлифовываем так,

Что нам любая роль пустяк,

От дней комедий до трагизма.

И в этой длительной массовке,

Себя считаем режиссёром,

Распределяющим актёрам,

Места и роли в постановке.

По ходу пьесы научились,

Импровизировать всегда,

Потратив долгие годы,

Мы в этом мастерства добились.

А сбросив маску, вечерами,

Ведём уже борьбу с собой,

Чтоб обрести вновь облик свой,

Забыв о том, что было с нами.

И в этом долгом раздвоенье,

Мы так в ролях тех заплутали,

Что и себя в них потеряли,

И кто мы ныне? Вот сомненье.

Привал перед смертью

Бушует пламенем костёр. Вокруг темно,

Не зги не видно,

Гуляет ходуном шатёр. Один в степи.

Мне не обидно.

Ушёл от всех и от себя. Забрёл в скитаниях,

В пустыню,

В песок зарылся, хороня. Свой мерзкий нрав.

Свою гордыню.

Весь долгий путь я вспоминал, о том,

Что нажил я за годы.

О том, как много потерял, прибавив тем,

Себе невзгоды.

И вот добрёл сюда и понял, здесь остановка,

Здесь конец.

Ты у себя же сам всё отнял, признайся в этом,

Наконец.

Ты слышишь, как завыли волки? Они придут,

Когда огонь,

Затухнет. И расправив холки, легко расправятся,

С тобой.

Ничто не вечно и костёр стал постепенно

Затухать,

К теплу ладонь свою простёр, смиренно

Стал их ожидать…

Муки Христовы

Встречаем Пасху пышно и помпезно.

Кричим от радости: Во истинно Воскрес!

А в Храме давка. Людям очень тесно,

Стоят впритирку, ждут с небес чудес.

Но чудо уж свершилось. И давно,

Когда распяли нашего Христа,

Всё было так, как было суждено,

Допрос и казнь, и снятие с креста.

Путь на Голгофу, предстоял Христу.

Вокруг народ, кричавший час назад:

“Распни Его! Прибейте ко Кресту!”

Толпа глупцов идущих прямо в ад.

Господь истерзан. Пытки. Суд и плеть.

Несёт Свой Крест. С трудом даётся шаг.

Нет никого кто смог уразуметь,

Кого казнят? Сулившего всем Благ?

Того, кто разъяснял понятным словом,

Чтоб прекратили жить в миру грешном,

Иначе в день, представ пред Божьим троном,

Покаяться уж поздно и смешно?

И по пути Сын Божий вспоминал,

День прожитый. Последний для Него,

Не страх пред смертью мысли удручал,

Он примет всё, что было суждено.

Спаситель был не понят. Не услышан.

Предательство Иуды. Арест. Плен.

Суд Ирода, иронией пронизан,

Допрос в Синедрионе. Мрак у стен.

И, как итог, доставлен был к Пилату,

Чтоб там услышать страшный приговор,

За всё добро была такая плата,

А из застенок выпущен был вор.

“Варавву выпустить!” – так требовал народ,

“Судить Христа! Пусть сам себя спасает!”

Кричали люди гневно у ворот,

Чтоб убедить того, кто всё за всех решает.

Но прокуратор долго возмущался,

Пытался обвинения убрать.

Казнить Христа? За что?… Не соглашался,

Взывал ко всем. Пытался объяснять.

Всё было тщетно. “Смерть!” – кричат вокруг,

Пилат повержен. Рёв толпы всё смял,

Вкусить придётся Сыну страшных мук,

Но Он спокоен. Он давно всё знал.

Он знает, будут пытки. Будет кнут.

С насаженными острыми крючками,

Кто смог бы хоть бы парочку минут,

Стерпеть ту боль не скрежеща зубами?

Ну, а потом, распятье на кресте,

Мучительная смерть ждёт на Голгофе,

Как передать страданья на листе?

Как описать всю боль в последнем вздохе?

Когда мы можем только представлять,

Не испытав те боли на себе,

Чтоб осознать ту смерть и осознать,

А смог бы я так выстоять в борьбе?

Задумались? Представили? Решили?

Не отвечайте. В том и есть наш Крест,

Мы в этой жизни много нагрешили,

Чтоб ожидать всем милости с Небес.

Божий сон

Выйду в поле, с утра. На рассвете.

Пробегусь по росе, босиком,

Соберу все цветы, и в букете,

Отразится мой сказочный сон.

Будто я нахожусь у Престола,

А вокруг, в ослеплении звёзд,

Серафимы парят, Херувимы,

Те, кто всех нас спасают от гроз.

Смотрят Ангелы. Строго. Безмолвно.

Невозможно стерпеть этот взгляд,

Нет вопросов ко мне, и я словно,

Наблюдаю Небесный парад.

Мимо чинно проходят Святые,

Укоризненно смотрят в упор,

Чем же я провинился, Родные?

Успеваю вскричать, пряча взор.

Нет ответа. Сплошное молчанье.

Нескончаем поток всех Святых.

Я смотрю им вослед, в ожиданье,

Что дождусь пожеланий от них.

Не дождался. Прошли равнодушно.

Промолчали. Меня будто нет.

И смотрели отнюдь не радушно,

С их уходом стал меркнуть и Свет.

И внезапно с высот я услышал,

Очень строгий, Божественный глас,

БОГА я, уж конечно, не видел,

Но чей голос, я понял тотчас.

“Ты растерян? К тебе невниманье?

Ожидал похвалы от Святых?

А за что? За какое старанье?

Жил ли ты для Заветов простых?

Скольких спас ты за жизнь, иль помог?

Не злословил? И не осуждал?

В чём-то был от тебя в жизни толк?

Может скажешь, что не воровал?

Ходишь в Храм регулярно. Смиренно.

Причащаешься, с просьбой: Прости,

Это так. Поступаешь ты верно,

Но сумел ли грехи обойти?

То, что здесь увидал ты – запомни,

Много вас, будто любящих Свет,

Но не все подойти к нам достойны,

Выбор ваш: Исправляться иль нет”.

Женское коварство

Один Юнец, достигнув лет,

Достаточных для брака,