Сборник стихов (электронное собрание сочинений)

Осенней неги поцелуй
Горел в лесах звездою алой
И песнь прозрачно-звонких струй
Казалась тихой и усталой.

С деревьев падал лист сухой,

То бледно-желтый, то багряный,
Печально плача над землей
Среди росистого тумана.

И солнце пышное вдали

Мечтало снами изобилья
И целовало лик земли
В истоме сладкого бессилья.

А вечерами в небесах

Горели алые одежды
И, обагренные, в слезах,
Рыдали Голуби Надежды.

Летя в безмирной красоте,

Сердца к далекому манили
И созидали в высоте,
Венки воздушно-белых лилий.

И осень та была полна

Словами жгучего напева,
Как плодоносная жена,
Как прародительница Ева.

* * *

В лесу, где часто по кустам

Резвились юные дриады,
Стоял безмолвно-строгий храм,
Маня покоем колоннады.

И белый мрамор говорил

О царстве Вечного Молчанья
И о полете гордых крыл,
Неверно-тяжких, как рыданье.

А над высоким алтарем

В часы полуночных видений
Сходились, тихие, вдвоем
Две золотые девы-тени.

В объятьях ночи голубой,

Как розы радости мгновенны,
Они шептались меж собой
О тайнах Бога и вселенной.

Но миг, и шепот замолкал,

Как звуки тихого аккорда,
И белый мрамор вновь сверкал
Один, задумчиво и гордо.

И иногда, когда с небес

Слетит вечерняя прохлада,
Покинув луг, цветы и лес,
Шалила юная дриада.

Входила тихо, вся дрожа,

Залита сумраком багряным,
Свой белый пальчик приложа
К устам душистым и румяным.

На пол, горячий от луча,

Бросала пурпурную розу
И убегала, хохоча,
Любя свою земную грезу.

Ее влечет ее стезя

Лесного, радостного пенья,
А в этом храме быть нельзя
Детям греха и наслажденья.

И долго роза на полу

Горела пурпурным сияньем
И наполняла полумглу
Сребристо-горестным рыданьем.

Когда же мир, восстав от сна,

Сверкал улыбкою кристалла,
Она, печальна и одна,
В безмолвном храме умирала.

***

Когда ж вечерняя заря

На темном небе угасает
И на ступени алтаря
Последний алый луч бросает,

Пред ним склоняется одна,

Одна, желавшая напева
Или печальная жена,
Или обманутая дева.

Кто знает мрак души людской,

Ее восторги и печали?
Они эмалью голубой
От нас закрытые скрижали.

Кто объяснит нам, почему

У той жены всегда печальной
Глаза являют полутьму,
Хотя и кроют отблеск дальний?

Зачем высокое чело

Дрожит морщинами сомненья,
И меж бровями залегло
Веков тяжелое томленье?

И улыбаются уста

Зачем загадочно и зыбко?
И страстно требует мечта,
Чтоб этой не было улыбки?

Зачем в ней столько тихих чар?

Зачем в очах огонь пожара?
Она для нас больной кошмар,
Иль правда, горестней кошмара.

Зачем, в отчаяньи мечты,

Она склонилась на ступени?
Что надо ей от высоты
И от воздушно-белой тени?

Не знаем! Мрак ночной глубок,

Мечта – пожар, мгновенья – стоны;
Когда ж забрежжется восток
Лучами жизни обновленной?

* **

Едва трепещет тишина,

Смеясь эфирным синим волнам,
Глядит печальная жена
В молчаньи строгом и безмолвном.

Небес далеких синева

Твердит неясные упреки,
В ее душе зажглись слова
И манят огненные строки.

Они звенят, они поют

Так заклинательно и строго:
«Душе измученной приют
В чертогах Радостного Бога;

«Но Дня Великого покров

Не для твоих бессильных крылий,
Ты вся пока во власти снов,
Во власти тягостных усилий.

«Ночная, темная пора

Тебе дарит свою усладу
И в ней живет твоя сестра,
Беспечно-юная дриада.

«И ты еще так любишь смех

Земного, алого покрова
И ты вплетаешь яркий грех
В гирлянды неба голубого.

«Но если ты желаешь дня

И любишь лучшую отраду,
Отдай объятиям огня
Твою сестру, твою дриаду.

«И пусть она сгорит в тебе

Могучим, радостным гореньем,
Молясь всевидящей судьбе,
Ее покорствуя веленьям.

«И будет твой услышан зов,

Мольба не явится бесплодной,
Уйдя от радости лесов,
Ты будешь божески-свободной».

И душу те слова зажгли,

Горели огненные стрелы
И алый свет и свет земли
Предстал, как свет воздушно-белый

***

Песня Дриады

Я люблю тебя, принц огня,

Так восторженно, так маняще,
Ты зовешь, ты зовешь меня
Из лесной, полуночной чащи.

Хоть в ней сны золотых цветов

И рассказы подруг приветных,
Но ты знаешь так много слов,
Слов любовных и беззаветных.

Как горит твой алый камзол,

Как сверкают милые очи,
Я покину родимый дол,
Я уйду от лобзаний ночи.

Так давно я ищу тебя

И ко мне ты стремишься тоже,
Золотая звезда, любя,
Из лучей нам постелет ложе.

Ты возьмешь в объятья меня

И тебя, тебя обниму я,
Я люблю тебя, принц огня,
Я хочу и жду поцелуя.

* * *

Цветы поют свой гимн лесной,

Детям и ласточкам знакомый,
И под развесистой сосной
Танцуют маленькие гномы.

Горит янтарная смола,

Лесной дворец светло пылает
И голубая полумгла
Вокруг, как бабочка, порхает.

Жених, как радостный костер,

Горит могучий и прекрасный,
Его сверкает гордый взор,
Его камзол пылает красный.

Цветы пурпурные звенят:

«Давайте места, больше места,
Она идет, краса дриад,
Стыдливо-белая невеста.

Она, прекрасна и тиха,

Не внемля радостному пенью,
Идет в объятья жениха
В любовно-трепетном томленьи.

От взора ласковых цветов

Их скрыла алая завеса,
Довольно песен, грез и снов
Среди лазоревого леса.

Он совершен, великий брак,

Безумный крик всемирных оргий!
Пускай леса оденет мрак,
В них было счастье и восторги.

* * *

Да, много, много было снов

И струн восторженно звенящих
Среди таинственных лесов,
В их голубых, веселых чащах.

Теперь открылися миры

Жене божественно-надменной,
Взамен угаснувшей сестры
Она узнала сон вселенной.

И в солнца ткань облечена,

Она великая святыня,
Она не бледная жена,
Но венценосная богиня.

В эфире радостном блестя,

Катятся волны мировые,
А в храме Белое Дитя
Творит святую литургию.

И Белый Всадник кинул клик,

Скача порывисто – безумно,
Что миг настал, великий миг,
Восторг предмирный и бездумный.

Уж звон копыт затих вдали,

Но вечно – радостно мгновенье!
И нет дриады, сна земли,
Пред ярким часом пробужденья.