Сборник цикла ВАМПИРЫ

Через несколько часов стало ясно, что кроме выхода из комнаты им перекрыли вентиляцию. Значит, о порциях крови можно даже не мечтать.

– Стивви, скажи, как ты хотел бы умереть? – спросил вдруг Фея, выпустив руку мужчины. Теперь они были наедине с собой в абсолютно темном враждебном пространстве. Единственной связью между ними стал голос.

– Я не хотел бы умирать, Фея.

– А я бы напоследок хотел побыть с ним, – тихо отозвался мальчик. – Просто один раз. Попрощаться, что ли.

Стив задумался о том, что в странной на первый взгляд логике маленького аристократа есть смысл. Сейчас, будь у него шанс обнять Крошку, он бы, не задумываясь, предпочел его любому другому предсмертному желанию.

– Я бы, наверное, тоже, – покривил душой вслух Стив.

Не наверное. Точно.

Они просидели так еще несколько часов, погруженные в догадки и воспоминания. Говорить было не о чем – слишком плохо знали друг друга заключенный и надсмотрщик, а терзать душу рассуждениями о Корвине и Крошке никому не хотелось. Лучше пусть все будет таким же темным и непроглядным, как эта комната. Лучше просто позволить мыслям о реальности преобразиться в фантазию.

Постепенно начал заканчиваться воздух. Вампирам не нужно было много кислорода для поддержания жизнедеятельности – дыхание для большинства было способом слышать запахи и говорить. Стив, кровь которого была недостаточно сильной для возможности не дышать вовсе, начал испытывать слабость. Фея со своим острым слухом заметил это.

– Наверное, уже недолго осталось, да, шеф? – нарочито небрежно уточнил он у мужчины.

– Да, пожалуй, так и останемся тут, вдвоем. Не самый плохой расклад, если подумать, – отозвался Стив.

– Шеф, можно предложить кое-что? Пока мы еще дышим нормально.

– Валяй.

– Только не злись, шеф, я без задней мысли. Что если нам немножко подыграть друг другу, а?

– Не понял.

– Ты хотел бы сейчас быть со своим мышонком, а я – со своим ублюдком старшим. Здесь темно, и, если не разговаривать, можно сделать вид, что…

Стив почувствовал, как со спины его обняли хрупкие ладошки. У благородного «мышонка» ладони чуть больше, но Стив никогда не узнает, каково это, когда они касаются твоего тела. Можно представить, что это его руки.

Хорошая идея.

Надсмотрщик поднялся со стула и аккуратно подошел к дальней относительно двери стене. Фея шел следом, ориентируясь по звуку. Они сели на пол, привалившись к холодной опоре, и мужчина бережно обнял мальчика, прижимая к себе.

Он вспоминал заветные оттенки запаха, ставший объектом насмешек цвет волос, немного грубое и простое тело. Крошка был весь слишком обычный для этого места, и этим подкупил Стива. Мальчик, который прожил ту же смертную жизнь, что и он сам, просто дальше их пути разошлись, а теперь вдруг столкнулись в таком странном месте.

Надсмотрщик изо всех сил отгонял от себя мысли о том, что могло бы происходить сейчас с его мышонком в реальности. Кто бы ни запер их здесь, если в нем есть толика здравомыслия, он вернет Крошку в блок, а там… там Оспа, у которого больше нет королевской игрушки, чтобы развеять скуку.

Фея лежал на его груди очень тихо и почти не шевелился. Только иногда его пальцы особенно сильно сжимали воротник рубашки, будто мальчик опасался, что тело надсмотрщика исчезнет. Растворится в пространстве реальности. Видение, перетекшее на время из снов.

– Фея, хочу, чтоб ты знал, что я тебе благодарен, – прошептал Стив, когда понял, что у возможности разговаривать остаются считанные минуты. – То, что ты делал… Хотел бы я, чтобы кто-нибудь сделал такое по-настоящему ради меня.

– Думаю, мышонок мог бы, – тихо отозвался Фея.

Скорее всего, это ложь. Благородный вампир не смог бы раздвигать ноги ради кого бы то ни было, ведь это означало бы лишиться чести, которой так дорожат эти ублюдки. Но Фея подыгрывал, а Стив был искренне благодарен ему за это.

Реальность постепенно отходила на задний план. Стив больше не мог бы сказать, сколько прошло времени с того момента, как их заперли. Жаль, что у него сохранилась дурная армейская привычка не носить с собой никаких личных устройств: ни часов, ни биологического дневника, ни коммуникатора. На поле боя вампир, попавший в плен вместе с техникой, автоматически считался перебежчиком. К врагу попадало слишком много сведений, так что в экипировке десанта всегда был примитивный минимум.

Как бы пригодились сейчас часы. Отсчитывать последние секунды жизни. Стиву казалось, что очень важно измерить этот крохотный остаток. Сберечь. Ведь он проводит это время со своим Крошкой.

Мужчина провел ладонью по волосам Фея, поразившись, как те отросли. Надо же, неужели они с мышонком здесь уже так долго? Наверное, прошла целая вечность.

Мальчик у него на груди встрепенулся от жеста и, накрепко вцепившись в воротник, прошептал:

– Прощай.

В этот момент, совершенно неожиданно для них обоих, в комнате включилось аварийное освещение. Послышался шум вентилятора, и первая порция насыщенного кислородом воздуха привела их в чувства лучше ведра холодной воды.