Сборник забытой фантастики №2

У нас не было никакого желания задерживаться и видеть результаты дел наших рук, и мы поспешили выбраться из толпы и свернули на ближайшую поперечную улицу. Я едва ли мог ругать своего друга за то, что произошло, потому что это был неизбежный несчастный случай, но я без колебаний использовал это как пример ужасных результатов, которые могут последовать, если он продолжит свой эксперимент или обнародует свою тайну. Однако Лемюэль был гораздо более взволнован и встревожен, чем я, и, даже не пытаясь ответить, он бросился ко входу в метро. Не раздумывая, он поспешил к будке для сдачи и сунул четвертак под окошко. Не поднимая глаз, служащий сунул обратно пять пятицентовиков, и мой друг собрал их. Но когда монеты соскользнули с деревянной полки и исчезли без видимой причины и без помощи человеческих рук, мужчина выглянул из своей клетки. Выражение смертельного ужаса отразилось на его бесстрастном лице, и с нечленораздельным, сдавленным криком он вскочил со своего стула. Но Лемюэль не остановился. События последних нескольких минут полностью расстроили его, а научный ум, когда он расстроен, часто впадает в панику. На мгновение он, без сомнения, полностью забыл, что он невидим, и, бросившись вперед, он сел в поезд со мной идя по пятам. К счастью, это был малолюдный час для метро, моему другу не пришлось толкаться или протискиваться, что, несомненно, привело бы к дальнейшим неприятностям. В вагоне, в который мы вошли, было менее полудюжины пассажиров. Лемюэль сидел молча, очевидно, собираясь с мыслями, и шарил в одном из своих карманов. В следующий момент испуганный крик эхом разнесся по вагону – женщина упала в обморок. В дверях появился охранник, послышалось шипение выпускаемого воздуха и поезд остановился, тряхнувшись и покачиваясь. У меня была догадка о том, что произошло, и, сняв розовые очки, я обнаружил, что мои худшие опасения более чем оправдались. Вагон и его пассажиры полностью исчезли! С глазами, вылезающими из орбит, с разинутым ртом и дрожа, как в лихорадке, охранник стоял на платформе следующего вагона, в полном ужасе глядя на пустоту, которая простиралась между ним и впереди идущим вагоном. Разум и инстинкт говорили ему, что это невозможно, но чувства подсказали ему, что вагон полностью исчез, разогнавшись до пятидесяти миль в час, и забрал с собой своих пассажиров. Охранник был настолько напуган и ошеломлен, что даже голос Лемюэля, доносившийся из космоса, не привлек его внимания.

– Черт возьми! – воскликнул мой спутник. – Должно быть, я нажал не на ту кнопку, или она сдвинулась, когда я нес эту женщину в обмороке. Скорее всего, она была поломана, когда это несчастное существо уселось мне на колени. Теперь…

– Боже мой, парень! Неужели ты не можешь что-нибудь сделать? – я плакал, видения состава и его пассажиров, навсегда оставшихся невидимыми, проносились в моей голове.

Затем, так же мгновенно и неожиданно, как и исчез, вагон снова оказалась в составе. Все это произошло за несколько секунд, и ошеломленные пассажиры озирались по сторонам, протирая глаза, как будто пробуждаясь ото сна, в то время как охранник, моргая и бормоча, дернул за сигнальный шнур, и поезд снова загрохотал дальше.

К счастью для всех заинтересованных сторон, доктору Унсинну удалось заставить свою дьявольскую машину функционировать должным образом, и в результате инцидента никто не пострадал, но с меня было достаточно всего этого, и я боялся, что в любой момент аппарат может полностью выйти из строя или сделать что-то не так. На следующей остановке я вышел из поезда, потащив за собой своего друга, и, затащив его в темный угол платформы станции, где не было ни малейшего шанса быть подслушанным, я высказал свое мнение о его эксперименте в далеко не мягких выражениях.

– Ты мог ожидать, что хрупкое устройство выдержит сто пятьдесят фунтов женской плоти, не так ли? – спросил он. – Я не удивлен, что аппарат временно вышел из строя. Но сейчас он вновь превосходно работает. Если ты не веришь, я продемонстрирую это прямо здесь.

– Не смей! – воскликнул я. – Ты вернешь свою обычную форму в качестве демонстрации, и мы пойдем обедать. Затем возвращаемся в свои апартаменты и больше никаких экспериментов. Ты причинил достаточно проблем для одного дня, и у меня будет нервный срыв, если так будет продолжаться.

– Я согласен при одном условии, – ответил Лемюэль с большей готовностью, чем я ожидал. – Я полон решимости провести свой эксперимент на этом недостроенном здании. После этого я прекращу свой эксперимент на сегодня.

Напрасно я спорил. Временами Лемюэль мог быть упрямым, как мул, и, наконец, осознав, что он должен выполнить свое желание и что, если я оставлю его в одиночестве, он может произвести натуральную катастрофу, я согласился на его условия.