Сборник забытой фантастики №2

– Я дала ему свой пистолет – тот, который вы видели там на полу. Это была пятница и ему становилось все хуже и хуже с каждой минутой. Каждый вечер в одиннадцать часов мне удавалось быть с ним и никто нас не разоблачил. Я никогда не думала, что он может использовать пистолет, чтобы покончить с собой, до сегодняшнего утра, но когда я пришла к нему сегодня утром, он говорил об этом. "Я не застрелюсь!" – слышала я, как он повторял снова и снова, пока я стояла снаружи. "Они не могут заставить меня застрелиться! Я не буду! Я не буду" – вновь и вновь повторял он. И когда он впустил меня, и я увидела его, тогда я поняла – я знала, что он намеревался сделать это! Он спросил меня, не воскресенье ли сегодня и стал еще бледнее, когда я сказала ему, что да! И тогда я сказала ему, что он должен довериться кому-то, так больше не может продолжаться, и я поговорила с ним о мистере Транте. Он сказал, что обратиться к нему, и он написал письмо, которое я отправила вам по почте, специальной доставкой, чтобы вы могли прийти, когда его отца и матери не было дома, но он ни разу не выпустил мой пистолет из рук, он был диким… диким от страха. Каждый раз, когда я могла вырваться к телефону, я пыталась дозвониться до мистера Транта и в последний раз, когда я вернулась… это было ужасно! Едва было десять, но он ходил взад и вперед с моим пистолетом в руке, снова и снова шепча себе под нос странные вещи: "Никто не может заставить меня это сделать! Никто не может заставить меня сделать это… даже когда одиннадцать… даже когда одиннадцать!" – и все время глядел и глядел на свои часы, которые он достал и положил на стол. Я понимала, что должна позвать кого-нибудь до одиннадцати, и, наконец, я бросилась к соседям за помощью, за кем-нибудь, за кем угодно… когда… когда я услышала выстрелы… я услышала выстрелы!

Она наклонилась вперед и закрыла лицо руками, разрываемая рыданиями без слез. Ее пальцы, побелевшие от напряжения, оставили длинные следы на ее щеках, четко видимые на ее бледном лице. Но Сайлер сурово положил руку ей на плечо.

– Спокойнее, спокойнее, миссис Ньюберри! – пытался вразумить ее мужчина в штатском. – Вы должны немедленно успокоиться! Вы говорите, что были со своим мужем за мгновение до стрельбы, но вас не было в комнате, когда его убили?

– Да, да! – закричала женщина.

– Вы вышли за дверь в в тот раз?

– Дверь? Да, да, конечно, дверь. Куда я еще могла выйти?

– Дело в том, миссис Ньюберри, – внушительно ответил детектив, – что как раз во время или через мгновение после выстрела некая женщина вышла из комнаты через окно, открыла решетку и вылезла в окно. Мы видели ее оценки. И этой женщиной были именно вы, миссис Ньюберри!

Девушка ахнула, и ее взгляд метнулся к Транту, но она быстро взяла себя в руки.

– Конечно! Ну, конечно! – воскликнула она. – В прошлый раз я действительно выпрыгнула из окна! Это было сделано для того, чтобы привлечь внимание соседей – разве я вам не говорила? Поэтому я и вылезла в окно!

– Да, мы знаем, что вы выбрались через окна, миссис Ньюберри, – безжалостно ответил Сайлер. – Но мы также знаем, что вы даже не дошли до соседей. Мы проследили ваши следы на льду прямо до боковой двери и в дом! Итак, миссис Ньюберри, вы пытались заставить нас поверить, что ваш муж покончил с собой. Но так не пойдет! Не слишком ли странно, если вы ушли через окно, когда ваш муж был еще жив, что он оставил окно открытым, а решетку незапертой? Да, это слишком странно. Вы оставили его мертвым и что мы хотим знать, и я спрашиваю вас прямо – как вы это сделали?

– Как я это сделала? – машинально повторила девушка за ним с острой болью и испугом в глазах. – Как я это сделала! О, нет, нет, я этого не делала! Я была там… я не сказала всей правды! Но когда я увидела вас, – ее полный ужаса взгляд остановился на Сайлере, – и вспомнила, что вы были здесь раньше, когда он… он угрожал мне, моей единственной мыслью было скрыть, ради него и его родителей, что он пытался выполнить свою угрозу. Потому что перед тем, как покончить с собой, он пытался убить меня! Вот как он сделал те первые четыре выстрела. Сначала он пытался убить меня!

– Что ж, мы приближаемся к правде, – одобрительно произнес Сайлер.

– Да, теперь я рассказала вам все! – воскликнула девушка. – О, теперь я все поняла… я все поняла! В последний раз, когда он впустил меня, было почти одиннадцать. Одиннадцать! У него в руке был мой пистолет, он ожидал! И наконец он закричал, что было одиннадцать. Он поднял пистолет и выстрелил прямо в меня… с лицом… лицом демона, обезумевшего от страха. Я упала перед ним на колени, как раз в тот момент, когда он стрелял в меня снова и снова – целясь не в мои глаза, а прямо в мои волосы. И он выстрелил опять! Но он снова промахнулся по мне и его лицо… выражение его лица было таким ужасным, что… что я закрыла свое лицо, когда он снова прицелился в меня, все время глядя на мои волосы. И в тот раз, когда он выстрелил, я услышала, как он упал, и увидела… увидела, что он застрелился и был мертв!