Сбрендили! Пляски в Кремле продолжаются

Ну, стал я смотреть. Некоторое время счет голосов единомышленников Зюганова и Гозмана выглядел прилично: 105:100… 120:105… 128–108… 160:120… Это пока православные из бани не вернулись, а как вернулись да как включили телевизор, тут и понеслось: 180:130… 240:151… 300:175… В конечном итоге 100.094:13.132. Почти «эффект Кургиняна», который трепал гозмановых единоутробных братьев Сванидзе и Млечина со счетом 95:5. Но с другой стороны, у победителя никогда не было столько единомышленников: за полтора часа успели проголосовать больше 100 тысяч!

Честно говоря, это был не поединок, а избиение младенца. А уж если поединок, то один— с дубиной, а другой— с дамской шпилькой. Беспомощность, невежество, убогость Гозмана не поддаются описанию. При всем отвращению к его вранью, младенца было просто жалко. Неужели его партия не могла послать кого-то покрепче, поумней и хотя бы не той национальности? Уж этой-то — до того перебор… И снова слать в бой такого, как Гозман, это просто акт сознательного антисемитизма, ибо на глазах всего народа был учинен настоящий погром.

Гозман начал с того, что сразу вывалил на Сталина кучу грязных оскорблений вплоть до того, что Сталину место в аду рядом с Гитлером, главной жертвой культа личности.

Подумал бы, можно ли помещать рядом палача и жертву. И с какой легкостью и охотой они помещают нас туда. Вот и великий Бродский упек в «адскую область» не кого-нибудь, а маршала Жукова и всех погибших на войне.

А самым мягким из гозмановских аттестаций было «вурдалак», повторенный несколько раз. Да кто ж так работает, лапоть? Я сам не пренебрегаю крепким словцом, но его употребление надо же обосновать, надо настроить читателя, подготовить должными убедительным фактами. А где они у тебя?..

У Пушкина есть переводное стихотворение «Вурдалак»:

Трусоват был Ваня бедный:
Раз он позднею порой,
Весь в поту, от страха бледный,
Чрез кладбище шел домой.
Бедный Ваня еле дышит,
Спотыкаясь, чуть бредет
По могилам; вдруг он слышит —
Кто-то кость, ворча, грызет.
Ваня стал; — шагнуть не может.

«Боже! — думает бедняк, —

Это, верно, кости гложет
Красногубый вурдалак.
Горе! Малый я не сильный;
Съест упырь меня совсем,
Если сам земли могильной
Я с молитвою не съем».

Что же? Вместо вурдалака

(Вы представьте Вани злость!) —
В темноте пред ним собака
На могиле гложет кость.

Сдается мне, что поэт-пророк, знавший «и горний ангелов полет, и гад морских подводный ход», в этом стихотворении провидел нынешнее положение родины и работу гадов в ней. Что за могилы у него, что за кладбище? Это могилы жертв путинских-медведевских реформ. Что за собака? Да сам Чубайс! Сейчас по всей Руси сторожевых собак, чтобы злее были, называют Чубайсами. Что за кость он гложет? С одного конца — недра России с их несметными богатствами, с другой — сам народ, гибель 30 миллионов которого он предопределил еще в начале грабежа, поскольку, мол, они не смогут «вписаться» в его реформы и потому, дескать, сами и виноваты в своей гибели. Ну, а бедный Ваня — сам горемычный Гозман, которому для спасения надо есть могильную землю на кладбище жертв перестройки.

И вот Гозман яростно голосит: вурдалак!., вампир!., упырь! То бишь кровопийца. Почему-то воздержался от живоглота. Но если ты, Ваня Гозман, так выражаешься по адресу человека, под руководством которого родина стала второй в мире сверхдержавой, спасла мир от фашизма, первой послала человека в космос, то ты, Ваня, лишаешь себя права протестовать, если тебя тоже назовут вурдалаком, а «Союз правых», пославший тебя на поединок— партией зазранцев и мутаков. А уж я-то лично, как служивший под командованием Сталина, как имеющий несколько военных медалей с его профилем и три ордена Сталина, — я просто обязан величать тебя вурдалаком. Тем более что словцо это из всей твоей злобной похабщины, повторю, звучит почти ласкательно.

* * *

Сограждане, откликнувшиеся в интернете на затею «десталинизации», прежде всего отмечают гомноедский уровень ума и знаний затейников. Так, некто Тавр воскликнул: «Да ведь Гозман же совершенная бездарь и неуч. Не знает всем известных фактов». В самом деле, он заявил, например, что Сталин лгал, когда докладывал об огромном росте выплавки стали, добычи угля и т. п. Но вот вам цифры. В 1913 году выплавка стали в России составляла примерно 8 млн. тонн, а в 1940-м— 18,3. В 1984-м мировая выплавка— примерно 700 млн. тонн, в СССР— 154 (СЭС, 1986. с. 1492 и 1267). Посчитайте, какая это доля мировой выплавки. Таков был сталинский «разгон», признанный даже Солженицыным.