Сброд

– Для того, чтобы отвернуться от близкого, человеку нужны серьёзные основания. Чаще всего настоящим поводом, служит мнимая или очевидная выгода, но люди всегда пытаются возвысить свои мотивы. Они откапывают в памяти каждую мелочь, связанную с этим близким, которую можно истолковать, как какой-либо вред, и в своём сознании придают им характер системы. Занимаясь этим, они сами начинают верить, будто тот, кого они считали другом, только и пользовался их добротой, отвечая на то лишь неблагодарностью…

***

Опара привёл Далибора прямо к Туру, который бойко руководил последними сборами своих людей, и громко сказал, привлекая его внимание:

– Эй, Тур! Вот тот парень, о котором я говорил тебе! У него хороший удар, а также есть желание быть среди лучших, то есть среди нас! Что скажешь, посмотрим, каков он в деле?

Горделивый главарь повернулся к говорившему, и сразу принял очень важный вид. Выносить решения по любому поводу, было его излюбленным занятием. И вовсе не потому, что он видел в этом возможность улучшить обстановку в своём воинстве. Ему просто очень нравилась роль человека, говорящего решающее слово, и руководствовался он не стратегическими расчётами, а сиюминутными, импульсивными посылами. К тому же, как и любой самодур, занимающий ответственное положение, никогда не признавал ошибочности собственных решений, даже если это становилось совсем уж очевидным фактом. Вот и сейчас он был движим не переживанием за укрепление близкого к нему круга людей, а желанием «почесать за ушком» своего любимчика – Опару. Смерив оценивающим взглядом Далибора, он возвышенно ответил своему заместителю:

– Что ж, будь по-твоему. Поглядим, насколько хорош этот парень. А что это у него в руках? – брезгливо сморщился главарь, указывая пальцем на кривой щит из виноградной лозы.

– Щит… – ответил Далибор, залившись краской смущения. В нём тут-же вскипела злоба на Духовлада, из-за нелепой поделки которого, ему пришлось позориться перед этими уважаемыми людьми.

– Эй, найдите ему пристойный щит, раз уж он будет сражаться в наших рядах! – распорядился Тур.

Спустя несколько минут Далибору уже нашли старенький, но прочный круглый деревянный щит, окаймлённый железом. Он с отвращением бросил поделку Духовлада под куст, и радостно улыбнулся, принимая подарок от своих новых товарищей.

Вскоре «воинство» было собрано, и готово к выступлению. Небольшая группа была оставлена в лагере, остальные разбои отправились в налёт. Впереди шёл небольшой конный отряд во главе с Туром, подавляющее же большинство шло пешим ходом.

Покидая лагерь в пешей толпе, Духовлад увидел тот самый щит, который он сплёл для Далибора, небрежно валяющимся под пышным кустом. Отгоняя неприятное чувство, он сосредоточился на мыслях о предстоящем бое.

***

Разбойное войско добиралось до дороги, на которой нужно было ожидать торговый обоз, больше недели. В пути Всесмысл рассказал Духовладу, что в послании Горана говорилось, будто этот обоз идёт из Сталевлада в Славноград. Также в нём указывался участок дороги, на котором надёжнее всего было устроить засаду, так как купцы никак не смогут его обойти.

Добравшись на место, «воинство» расположилось в лесу по обеим сторонам дороги. На несколько километров, в направлении приближающегося обоза, был выслан небольшой конный дозор, который должен был заранее оповестить разбоев о приближении цели. Прибытия купцов нужно было ожидать минимум несколько дней, а то и неделю. Здесь, на время ожидания, каждый устраивал свой быт как мог.

Всесмысл и Духовлад устроились вместе, соорудив себе шалаш из веток, на случай дождя. Они много общались, благодаря чему молодой боец узнавал всё больше интересных и полезных вещей. Однажды Духовлад случайно оказался рядом с Ратибором, и внимание парня привлекла цельнометаллическая секира, которую тот носил за плечами. Её громадное лезвие, было испещрено отчеканенными на железе символами, очень заинтересовавшими молодого бойца. Он не преминул, при удобном случае, расспросить о них Всесмысла:

– Скажи: ты ведь видел знаки на лезвии секиры Ратибора?

– Ну конечно видел! – воскликнул беглый богослов, как будто немного даже обидевшись, расценивая вопрос, как сомнение в своей наблюдательности – Это древние руны Северных Воинов.

– Я помню ты говорил, что умеешь читать их. Ты ведь прочитал, что написано на этой секире?

Всесмысл, в обычной для себя манере, начал пространный рассказ по этой теме: