Сбытчик

— Мне понадобятся патрульная машина с сиреной и один человек. Я также хочу задать Мерчисону несколько вопросов.

— Ты говоришь загадками, Пит. Хочешь…

— Мы сейчас спустимся снимать отпечатки, — перебил его Бернс. — Все будет готово?

— Конечно, конечно, — заверил вконец озадаченный Фрик.

— Пока, Джон.

* * *

У трех человек взяли отпечатки пальцев. Отпечатки и письмо положили в большой плотный конверт и вручили пакет полицейскому. Полицейский получил приказ срочно ехать в Главное управление на Хай-стрит, расчищая себе путь сиреной. Там он должен передать пакет заведующему лабораторией лейтенанту Сэму Гроссману, подождать, пока его люди снимут фотокопию письма, и затем доставить ее обратно в восемьдесят седьмой участок, где ею займутся сотрудники сыскного отдела, а тем временем оригинал обработают в лаборатории Гроссмана. Гроссману уже звонили и просили поторопиться с результатами. Посыльного также предупредили, что дело срочное. Когда патрульная машина рванулась со стоянки возле участка, шины под ней взвизгнули и надрывно завыла сирена.

В участке, в комнате сыскного отдела, сержант Дэйв Мерчисон отвечал на вопросы Бернса и Хейза.

— Кто принес письмо, Дэйв?

— Ребенок.

— Мальчик или девочка?

— Мальчик.

— Сколько лет?

— Не знаю. Десять — одиннадцать. Что-то в этом роде.

— Цвет волос?

— Светлые.

— Глаза?

— Я не заметил.

— Рост.

— Средний для ребят его возраста.

— Во что одет?

— Джинсы и полосатая футболка.

— Какого цвета полосы?

— Красные.

— Это будет нетрудно, — сказал Хейз.

— Какой-нибудь головной убор? — спросил Бернс.

— Нет.

— Что на ногах?

— Я не видел из-за стола.

— Что он сказал?

— Спросил дежурного сержанта. Я сказал, что это я. Тогда он отдал мне письмо.

— Не сказал, от кого?

— Нет. Просто дал его мне и сказал: «Вот…»

— А дальше что?

— Ушел.

— Почему вы не остановили его?

— Я был там один, сэр. Крикнул, чтобы остановился, но он не послушал. Уйти я не мог, а поблизости никого не оказалось.

— А дежурный лейтенант?

— Фрэнк пошел выпить чашку кофе. Не мог же я и сидеть у пульта, и гнаться за мальчишкой.

— Ладно, Дэйв, не кипятитесь.

— Черт побери, что ж, теперь нельзя отойти кофе выпить? Фрэнк только на минутку поднялся в канцелярский отдел. Кто мог знать, что случится такое?

— Я же сказал — не кипятитесь, Дэйв.

— Я не кипячусь. Просто говорю, ничего нет дурного в том, что Фрэнку захотелось кофе, вот и все. В такую жару можно сделать поблажку. Сидишь за этим столом и уже начинаешь…

— Ладно, Дэйв, ладно.

— Послушайте, Пит, — продолжал Мерчисон, — я готов провалиться сквозь землю. Если б знать, что мальчишка понадобится…

— Ничего, Дэйв. Долго вы вертели в руках это письмо?

Мерчисон потупился.

— И письмо, и конверт. Извините, Пит. Я не думал, что это будет…

— Ничего, Дэйв. Когда вернетесь на пульт, наладьте радиосвязь, хорошо? Дайте описание мальчишки всем патрульным машинам в зоне нашего участка. Пусть одна из машин оповестит всех постовых. Как только мальчишка объявится, немедленно везти его ко мне.

— Будет исполнено, — сказал Мерчисон. Он взглянул на Бернса. — Пит, извините, если я…

Бернс хлопнул его по плечу.

— Пустяки. Свяжитесь с машинами, ладно?

* * *

Максимальный заработок рядового полицейского в городе, где находился 87-й участок, составляет 5015 долларов в год. Не бог весть какие деньги. Кроме того, полицейский ежегодно получает 125 долларов на форму. Но и это не так уж много.

А если учесть все вычеты, которые производятся два раза в месяц в получку, так остается и того меньше. Четыре доллара автоматически отчисляются на случай госпитализации, еще полтора доллара идут в счет платы за спальное место в участке. Из этих денег выплачивают пособие полицейским вдовам, которые присматривают за десятком коек — ими пользуются в экстренных случаях, когда одновременно работают две смены, а иной раз кое-кто не прочь вздремнуть и в обычное время. Еще одну брешь в зарплате проделывает федеральный подоходный налог. Не остается в стороне и Добровольная ассоциация полицейских, нечто вроде профсоюза для блюстителей порядка. Большинство полицейских, как правило, подписываются на свой печатный орган «Хай-стрит джорнал», значит, опять плати. Если тебя наградили, будь добр выделить сумму в пользу полицейского Почетного Легиона. Если ты человек верующий, изволь жертвовать бесчисленным обществам и благотворительным организациям, которые ежегодно наносят визиты в участок. В результате такого дележа слуге закона остается чистыми 260 долларов в месяц.

Тут уж как ни крути, а больше шестидесяти пяти монет в неделю не выходит.

И если некоторые полицейские берут взятки, — а некоторые берут, — это, возможно, потому, что они немного голодны.

Полиция — маленькая армия, тут, как и у военных, принято выполнять приказ, пусть даже на первый взгляд нелепый. Когда утром 24 июля патрульные машины и постовые восемьдесят седьмого участка получили приказ, он им показался странноватым. Одни пожали плечами. Другие выругались. Третьи просто кивнули. Но все подчинились.

Приказано было разыскать мальчика лет десяти, светловолосого, в джинсах и футболке в красную полоску.

Проще, кажется, не бывает.

* * *