Сбытчик

— У меня нет письменного стола. Послушайте, шутка зашла слишком далеко. Не знаю, откуда вам известно, какой бумагой я пользуюсь, мне это безразлично. Но вы сидите здесь, пьете пиво, купленное на деньги, которые не так-то легко достаются моему отцу, и задаете глупые вопросы о какой-то проститутке… В чем дело, наконец? Что это значит?

— Разрешите, пожалуйста, взглянуть на ваш письменный стол.

— Нет у меня никакого дурацкого письменного стола! Я работаю за обыкновенным столом!

— Можно его посмотреть?

— Ну ладно, валяйте! — заорал Баннистер. — Поиграем в загадочность! Тоже мне, таинственный король детективов. Валяйте. Будьте как дома. Стол в другой комнате. Но если вы, черт побери, что-нибудь там перепутаете, я пожалуюсь комиссару.

Хейз прошел в другую комнату. На столе стояла машинка, рядом лежала стопка отпечатанных листов, пачка копирки и начатая пачка бумаги.

— У вас есть клей? — спросил Хейз.

— Конечно, нет. Зачем мне клей?

— Какие у вас планы на вечер, Баннистер?

— А вам зачем знать? — спросил Баннистер, расправив плечи и приняв высокомерную позу, — вылитый Наполеон в исподнем.

— Надо.

— А если я не скажу?

Хейз пожал плечами. Жест говорил сам за себя. Баннистер подумал и сказал:

— Хорошо. Я иду с матерью на балет.

— Куда?

— В Городской театр.

— Во сколько?

— Начало в полдевятого.

— Ваша мать живет в городе?

— Нет. Она живет на Песчаной Косе. Восточный Берег.

— Она хорошо обеспечена?

— Да, пожалуй.

— Ее можно назвать обеспеченной леди?

— Пожалуй.

— Леди?

— Да.

Хейз помедлил.

— Вы ладите с ней?

— С мамой? Конечно.

— Как она относится к вашей писательской деятельности?

— Она считает меня очень талантливым.

— Она одобряет то, что вы живете в бедном квартале?

— Ей больше хочется, чтобы я жил дома, но она уважает мои желания.

— Родители помогают вам, верно?

— Верно.

— И сколько вы от них получаете?

— Шестьдесят пять в неделю.

— Ваша мать никогда не была против этого?

— Чтобы помогать мне деньгами? Нет. С какой стати? Я тратил гораздо больше, когда жил дома.

— Кто купил билеты на балет?

— Мать.

— Где вы были сегодня утром часов в восемь, Баннистер?

— Здесь.

— Один?

— Да.

— Вас кто-нибудь видел?

— Я печатал, — сказал Баннистер, — спросите соседей. Только мертвый мог не услышать стука. А что? Что я такого натворил сегодня в восемь утра?

— Какие газеты вы читаете по воскресеньям?

— "График".

— А центральные газеты?

— Например?

— Например, «Нью-Йорк таймс».

— Да, я покупаю «Тайме».

— Каждое воскресенье?

— Да. Я каждую неделю просматриваю списки бестселлеров.

— Вы знаете, где находится здание участка?

— Вы имеете в виду полицейский участок?

— Да.

— Кажется, около парка?

— Кажется или точно?

— Точно. Но я не помню…

— Во сколько вы встречаетесь со своей матерью?

— В восемь.

— Сегодня в восемь вечера. У вас есть пистолет?

— Нет.

— Другое оружие?

— Нет.

— В последнее время у вас не было размолвок с матерью?

— Нет.

— С какой-нибудь другой женщиной?

— Нет.

— Как вы зовете свою мать?

— Мама.

— Еще?

— Мамочка.

— Больше никак?

— Иногда Кэрол. Это ее имя.

— Вы никогда не зовете ее Леди?

— Нет. Опять начинаете?

— Кого-нибудь вы зовете Леди?

— Нет.

— Как вы зовете свою хозяйку, ту стерву, которая грозилась позвать полицию, если вы будете печатать по ночам?

— Я зову ее миссис Нелсон. Еще я зову ее стервой.

— Она вам много досаждает?

— Только насчет машинки.

— Она вам нравится?

— Не очень.

— Вы ненавидите ее?

— Нет. По правде сказать, она для меня просто не существует.

— Баннистер…

— Да?

— Возможно, сегодня вечером вас будет сопровождать полицейский. Он будет с вами с того момента, как…

— Что это значит? В чем вы меня подозреваете?

— …как вы выйдете из квартиры и потом, когда встретитесь с матерью, и даже когда усядетесь в кресло. Я предупреждаю вас на тот случай, если…

— Мы что, черт возьми, в полицейском государстве?

— …если в вашей голове бродят опасные мысли. Вы понимаете меня, Баннистер?

— Нет, не понимаю. Моя самая опасная мысль состоит в том, что после спектакля я собираюсь угостить мать содовой с мороженым.

— Отлично, Баннистер. Продолжайте в том же духе.

— Ох, эти копы, — процедил Баннистер. — Если вы кончили, я хотел бы вернуться к работе.

— Я кончил. Извините, что отнял у вас время. И не забудьте. С вами будет полицейский.

— Идиотизм, — заключил Баннистер, сел за стол и начал печатать.

Хейз вышел из квартиры. Он проверил показания Баннистера у трех его соседей по площадке, двое из которых поклялись, что в восемь утра тот действительно стучал на своей дурацкой машинке. Более того, начал он в половине седьмого, и с тех пор стук не прекращался.

Хейз поблагодарил их и поехал обратно в участок.

12.23.

Хейз проголодался.

Глава 7

Мейер Мейер поднял жалюзи на зарешеченном окне, выходившем в сторону парка, и солнце залило стол, к которому детективы подсели, чтобы перекусить.

Карелла сидел против окна и со своего места видел часть улицы — густую зелень, которая волнами откатывалась от каменной ограды вглубь парка.

— А что, если это вовсе не какая-то конкретная леди? — сказал Мейер. — Что, если мы на ложном пути?