Сбываются другие мечты

Катю он увидел, выезжая из двора, она махнула кому-то рукой, и тут Бородин заметил припаркованную тёмную «БМВ». То ли он слишком разозлился, то ли просто сказалось напряжение последних дней, но, стараясь прижаться к тротуару, он, чего с ним не случалось ни разу в жизни, толкнул пытающуюся притормозить перед ним «КИА». Авария была несерьёзной, два погнутых бампера. Бородин молча слушал заковыристую брань вылезшего из машины молодого парня, сначала почти не обращая внимания, потом – едва сдерживаясь, чтобы не дать сопляку в морду.

Гаишников ждали долго. Бородин, обойдя матерящегося водителя, прошёл назад по улице, убедился, что «БМВ» успела уехать, вернулся, сел в машину и захлопнул дверь. Включил радио, нашёл новостной канал и под негромкий женский голос равнодушно уставился на бушевавшего сопляка.

Разговор с ДПС много времени не занял, Бородин достал телефон, позвонил жене и сразу услышал:

– Глеб, я же тебя просила…

– Ты дома? – не обращая внимания на её слова, спросил он.

Она не ответила, послышались гудки.

Восемнадцатое октября, пятница

Кате приснилось, что она ссорится с Глебом. Они куда-то ехали, сначала на машине, потом на чём-то, похожем не то на трактор, не то на экскаватор, и место вокруг было жуткое, нагромождение огромных серых каменных глыб.

– Глеб, давай уедем, – просила Катя.

– Не капризничай, – не обращая на неё внимания, вертел рычагами Глеб, направляя то, на чём они ехали, в крошечный проём между глыбами.

Каменная громадина приближалась, и Катя проснулась от ужаса.

– Глеб, – пожаловалась бы она несколько дней назад. – Мне страшно. Мне плохой сон приснился.

– Не смотри глупости, – улыбнулся бы Глеб, прижимая её к себе. – Спи.

Катя посмотрела на часы – утро, можно вставать. Полежала, глядя в темноту между неплотно задвинутыми шторами, и тихо заплакала. Она рыдала и когда тёмная полоска начала сереть, и когда стала совсем светлой. Слёзы текли потоками, и Катя не пыталась их остановить.

Потом она долго старалась замаскировать припухшие веки и в результате так накрасилась, как будто собиралась в ночной клуб. В ночном клубе они с Глебом были лишь однажды в ночь с пятницы на субботу, шум и масса чужих людей не понравились ни ей, ни ему. К тому же утром заснуть они толком не смогли, и от недосыпа у Кати долго болела голова.

– Собираешься куда-нибудь? – посмотрев на её макияж, спросила Светлана Васильевна.

– Нет, – улыбнулась Катя, подумав, что её встречи с Кириллом наверняка не прошли незамеченными любопытными коллегами.

Светлана Васильевна хотела ещё что-то спросить, но Катя встала и сама позвала первого в очереди больного.

Вряд ли Светлана Васильевна стала бы задавать бестактные вопросы, но, как только приём был окончен, Катя мгновенно оделась, попрощалась и почти выбежала из кабинета.

Она была настолько уверена, что Кирилл её ждёт, что совершенно растерялась, когда не увидела ни его, ни тёмной машины. Катя посмотрела в обе стороны улицы, сделала несколько шагов в направлении дома и опять начала разглядывать улицу.

– До свидания, – кивала она уходившим с работы коллегам, стараясь на них не смотреть.

Кирилла не было, впереди её ждали долгие тоскливые выходные.

Наконец она решительно повернулась и зашагала домой, не оглядываясь.

Нужно было зайти в магазин, кончались продукты, но Катя прошла мимо вращающихся дверей. Хотелось добраться до маминой квартиры, опять заплакать, как утром, и прорыдать до понедельника.

Сегодня должна вернуться Лена, вспомнила Катя. Нужно как-то ей объяснить, почему она больше не хочет разыскивать Кирилла и выяснять, почему тот воспользовался именем Лениного одноклассника.

Впереди медленно шла старушка, таща за собой сумку-тележку. Катя узнала в ней соседку, знакомую с детства, и замедлила шаг. Катя помнила её высокой, статной, она дарила им с Илюшей конфеты, а мама ругалась, что они портят себе аппетит перед обедом.

Соседка скрылась в подъезде. Катя выждала несколько минут, опасаясь, что слёзы хлынут в самый неподходящий момент, в одиночестве подождала лифта, поднялась на свой этаж и шагнула к двери.

Больше она ничего не помнила.

Утром, совсем рано, Бородину позвонила заместитель, напомнила, что сегодня приезжают бельгийцы и ему необходимо присутствовать, даже если для этого придётся встать с одра. Про бельгийцев Глеб помнил, до того, чтобы забыть про такие серьёзные встречи, он ещё не дошёл, но Любовь Фёдоровну поблагодарил.

Очень хотелось увидеть Катю, даже если при этом она будет злиться и не станет с ним разговаривать. Он постарался настроить себя на рабочий лад, и это ему, кажется, удалось. Бородин улыбался бельгийским коллегам, показывал, рассказывал и старательно делал вид, что очень рад достигнутым соглашениям.

Если Катя не вернётся, я не выживу, с тоской думал он, пожимая напоследок руки улыбающимся иностранцам. По-хорошему, итоги встречи надо было обсудить по свежим следам, но он, не обращая внимания на удивлённый и непонимающий взгляд заместителя, попрощался и сбежал вниз по лестнице.