Сбывшаяся мечта

– Но не будешь же ты всю жизнь жить один? Мы умрем, кто будет за ними присматривать, кому они будут нужны? Ты целыми днями на работе, часто уезжаешь в командировки, с кем они будут оставаться? Начнут беспризорничать, не дай бог, свернут на плохую дорожку, это ж ведь мальчишки, пойми, им недолго сорваться, курить, пить начнут, не дай бог, наркотики начнут употреблять, а там и до тюрьмы недолго, – все дальше и дальше уходила мать в своем страхе за внучат.

Но тут не выдерживал отец:

– Эмма, побойся бога, о чем ты говоришь, какая тюрьма, какие наркотики? Просто нашему сыну нужна жена, век один жить не будет. Да же, сынок? – обращался отец к сыну в надежде, что тот его поддержит, а этим, стало быть, даст согласие на женитьбу.

Но Доржо отлично все понимал, вся отцовская хитрость была шита белыми нитками, поэтому он предпочитал или промолчать или переводил разговор на другое. Родители обреченно вздыхали, переглядывались друг с другом, мол, все бесполезно, их хитрость не удалась.

Но Доржо и сам прекрасно понимал, как все кругом правы, настаивая на женитьбе. Понимал, но не мог принять душою. Никто не хотел понять, что он до сих пор любит Ольгу, не может забыть ее. Ни одна женщина не затронула его сердца так, как Ольга. Он видел, что нравится женщинам, что многие готовы выйти за него замуж, но не мог ответить взаимностью. Он прекрасно видел, что матери уже тяжело справляться с мальчишками, что она чаще стала болеть, понимал, что мальчишкам нужна мама, но ничего не мог поделать с собой. Но он еще не знал, что ему суждено-таки встретить женщину, которую полюбит так же горячо, как и Ольгу.

На следующее лето Доржо взял отпуск и решил свозить мальчишек на родину матери, в дальний горный район. Сказано – сделано, он никого не стал предупреждать, да и некого было предупреждать, у Ольги почти не было родственников, так, дальние, которых Доржо даже не знал, взял билеты, и спустя сутки они уже находились в районном центре, где когда-то жила с матерью Оля. Еще по дороге, рассматривая мелькающие пейзажи в окно автобуса, он восторгался природой. Какая красота кругом, какие высокие, величественные горы, аж дух захватывает.

Устроились они в гостинице, хотя она мало походила на гостиницу, обычный одноэтажный дом с несколькими комнатами, устроились, оставили вещи и в первый же вечер пошли погулять по улицам райцентра. Ничего особенного не было, обычные улицы, дома, как и в любом районном центре. Но поразил воздух, чистейший горный воздух, хотелось дышать, дышать полной грудью, и невозможно было надышаться.

Вскоре они вернулись в гостиницу, все-таки они были с дороги, устали очень. Слегка перекусив перед сном хлебом с колбасой, Доржо с мальчишками легли спать.

Усыпив мальчишек, Доржо встал с кровати и подошел к окну. Ему не спалось, он никак не мог уснуть, он снова и снова думал о том, что по этим улицам когда-то ходила его Оля, дышала этим самым чистым горным воздухом, пила теплое парное молоко, бегала с подружками в школу, на дискотеку. Он посмотрел на мальчишек, оба крепко спали, притомившись за долгую дорогу, быстро оделся и вышел на улицу.

Он не знал, куда пойдет, просто чувствовал, что ему надо выйти, походить по улицам.

Вернулся он часа через два, тихонько прокрался к кровати и сразу же уснул.

А во сне к нему пришла Оля, в той же одежде, в какой он встретил ее в первый раз. Оля стояла на том самом месте, когда он познакомился с ней, и улыбалась своей светлой улыбкой, от которой у него всегда щемило сердце. Доржо рванулся к ней, но почему-то ноги не шли вперед, стали какими-то чугунными. А Оля вдруг перестала улыбаться и с укоризной сказала: «Ты почему не даешь мне свободу? Я хочу улететь, улететь туда, где мне будет хорошо и спокойно, но ты не отпускаешь меня. Отпусти меня, умоляю, отпусти….»

Доржо проснулся весь в испарине, перед глазами стояла улыбающаяся Оля, а в ушах слышался ее голос: «Отпусти меня, отпусти меня, отпусти меня…»

Доржо открыл окно и выпрыгнул на улицу, затем закрыл окно, нашел чурбак и сел на него. Он вытащил сигареты из кармана и нервно закурил.

Почему он увидел этот сон? Наверно оттого, что он сейчас здесь, на ее родине? Мысли метались в голове с лихорадочной быстротой. А если Оля права, и он действительно не дает ей уйти? Ведь не было дня, чтобы он не вспоминал о ней, он все время мысленно разговаривал с нею, спрашивал совета. «Наверно, это неправильно, – думал Доржо, – она умерла и должна быть спокойна, а я все время нарушаю ее покой».

Незаметно наступило утро, и Доржо с удивлением заметил, что солнце уже высоко в небе. Он вернулся в комнату тем же путем, как вышел, то есть через окно. Мальчишки еще спали.

– Как же они похожи на мать, – в очередной раз подумал Доржо, – особенно Баирка. Глаза, губы, нос, волосы – все материнское.

И тут он поймал себя на мысли, что опять думает об Оле, хотя ночью давал себе зарок, что не будет больше тревожить ее.