Сбывшееся желание

Аполлинария сидела к ней спиной за кухонным столом, который был весь усыпан старыми письмами, и в ее узких нервных пальцах трепетал бумажный лист в линеечку, исписанный чужим торопливым почерком. Дочитав его до конца, Аполлинария всхлипнула, поднесла его к лицу и поцеловала. Затем бережно отложила в сторону и взялась за нераспечатанный конверт.

– Ба, – окликнула ее Ксюша.

Аполлинария резко обернулась, выронила конверт, и он желтым осенним листом отлетел к ногам Ксюши.

Ксюша подняла конверт, в изумлении уставилась на штемпель почты СССР времен бабушкиной молодости.

– Что это? – вырвалось у нее.

– Отдай! – Аполлинария резко вырвала у нее конверт, как будто внучка посягнула на что-то слишком личное. Но уже секунду спустя бабушка виновато улыбнулась, вытирая блестевшие на глазах слезы.

– Прости, Чебурашка, что-то я совсем расклеилась.

– Это его письма? – поняла Ксюша. – Письма Михаила?

– Представляешь, – Аполлинария шмыгнула носом, – он писал мне, а Фрося утаивала их. А после хранила все эти годы.

– И что он пишет? Злится на тебя?

– Еще как злится. – Аполлинария горько улыбнулась и ласково погладила уголок письма, как будто оно было живым. – Так злится, как может злиться только по-настоящему влюбленный.

– И что ты теперь будешь делать? – потрясенно спросила Ксюша.

– Я разыщу его. – Глаза Аполлинарии решительно сверкнули. – Я должна ему все объяснить, рассказать, что ни в чем не виновата, что это все Ульяна…

– Ульяна? – нахмурилась Ксюша.

Странно, она не знала никакой бабушкиной знакомой Ульяны, но была уверена, что не так давно слышала это имя, вот только не могла вспомнить, где.

Аполлинария махнула рукой и принялась собирать письма со стола.

– Потом расскажу. У тебя-то что?

– Все кончено, так и не начавшись, – сухо сказала Ксюша и вышла в коридор.

После того как она увидела бабушку, рыдавшую над письмами возлюбленного, ее собственная беда показалась ей ничтожной и мелкой. Подумаешь, Влад оказался обманщиком и бабником!

Уж лучше выяснить это сразу и забыть. А вот получить письма любимого пятьдесят пять лет спустя и узнать, что вас разлучили злые люди, – это настоящая трагедия. Ее уже не исправить, не переписать.

– Рассказывай! – потребовала Аполлинария, догнав ее возле зеркала.

– Никаких комментариев, – буркнула Ксюша.

– Так не пойдет, Чебурашка! Ты немедленно расскажешь мне все, или…

– Что или? – Ксюша угрюмо взглянула на бабушку. Ох, как некстати сейчас ее любопытство!

– Или меня инфаркт хватит, вот что или! – пригрозила Аполлинария. – Между прочим, я уже немолода! Мне семьдесят пять лет! Нельзя так над бабушкой издеваться!

Ксюша перевела взгляд на зеркало, Аполлинария обернулась тоже. В зеркале отразились две девушки-ровесницы, похожие, как сестры.

– Не перегибай, ба! – усмехнулась Ксюша. – Ты, может, еще замуж выйдешь и дядю мне родишь. Или тетю.

– Еще не хватало! – всплеснула руками Аполлинария. – Второй жизни я не переживу. Хватит с меня и одной. – Она помолчала и задумчиво добавила: – А вот замуж, может, и выйду, если Миша меня возьмет. Только прежде мне надо обратно постареть. – Она нахмурилась. – Миша, в отличие от Фроси, в маразм не впал. Если я ему в таком виде покажусь, его, пожалуй, кондратий хватит. Но сперва ты рассказывай, что у вас там за офисная трагедия разыгралась.

Пришлось Ксюше покориться и выложить бабушке всю правду: о том, какой Влад Соколов – подлец и обманщик, как покупает своей мымре Инге украшения в ювелирном и назначает свидания одновременно им обоим.

– И это все? – сухо уточнила Аполлинария, не высказав ей никакого сочувствия.

– Разве этого мало? – поразилась Ксюша.

– Ну и дура же ты, Чебурашка! – рассердилась бабушка. – Пока он сам не сказал тебе, что ты ему не нужна, у вас есть все шансы.

– А Инга? – бурно возразила Ксюша.

– А что Инга? Влад – парень молодой, с нормальными потребностями, – здраво рассудила Аполлинария. – Или ты хотела, чтобы он монахом до тебя жил? Инга – в прошлом, как только он понял, что любит тебя. А понял он это, судя по всему, совсем недавно.

– Тогда почему Инга не знает, что она – прошлое, и ждет сегодня встречи с ним? – обиженно уточнила Ксюша.

– Плохо, конечно, что не знает, – нахмурилась Аполлинария. – Значит, не успел он с ней еще поговорить, случая не было…

– Как это не было, когда он ей вчера подарок в ювелирном выбирал? – Ксюша сорвалась на крик, громко всхлипнула и горько зарыдала.

Аполлинария успокаивающе притянула ее к себе, погладила по голове, как в детстве. С украшениями, правда, что-то не складывается. Зачем дарить подарок девушке, с которой собираешься расстаться? Если только это был не прощальный подарок… Способны ли на такие красивые жесты нынешние мужчины? Способен ли Влад? Аполлинария непременно это выяснит. Она бы поехала к нему хоть сейчас, но вряд ли у Ксюши есть его телефон и домашний адрес. Проще всего будет поговорить с Владом завтра на работе.

Она проводила Ксюшу в комнату, уложила в постель, накрыла пледом, спросила:

– Может, фильм включить?

Ксюша молча кивнула, в темноте сверкнули мокрые глаза.