Счастье

Именно эти глаза прощались со мной навсегда, медленно угасая. Это в них расплескался океан нежности, любви и тепла, когда упрямая дочь дома воздушных драконов в очередной раз поступила по-своему. Драконица в последний раз поднырнула под облаком, изогнула изящную шею и посмотрела на меня в упор. Да, я не могла ошибиться на ее счет.

– Несси!

Я вздрогнула и обернулась на звук до слез знакомого голоса. Позади на холме стоял высокий мужчина в белоснежной церемониальной накидке Хранителей, он улыбался и махал рукой драконице. Такой счастливый, гораздо моложе, чем я его помнила. На лбу еще не залегла морщинка, черты лица мягче, нет той резкости во взгляде. Мой папа. И смотрела драконица не на меня, а сквозь меня. Ее взгляд был прикован к любимому мужчине.

– Они не видят нас, – шепнул Шанти. – Это лишь воспоминания прошлого.

Меня настолько потрясло происходящее вокруг и творящееся в душе, что, стыдно сказать, я абсолютно забыла о присутствии Шанти. А он в ипостаси сильфида все это время стоял на расстоянии в несколько шагов.

Пространство заволокло вязкой мглой, а я протягивала руки к отцу, желая продлить волшебные мгновения. Будто сжалившись, туман рассеялся, открывая другую картину.

На белоснежной нескончаемой лестнице дворца Совета, на которой несколько дней назад мы с Шениаром беспечно болтали, обмениваясь впечатлениями, сидела красивая белокурая девушка, не знакомая мне, если бы не восхитительной небесной синевы глаза. Она выглядела бледной, лишь на скулах играл нездоровый румянец. Несси с ненавистью смотрела на раскинувшийся под ногами город, упрямо сжимала губы и гладила заметный живот.

– Не получат! Они тебя не получат, – повторяла она. – Не бойся. Если понадобится, я взлечу и без крыльев, – ее взгляд смягчился, Несси вновь погладила живот: – Запомни, маленькая, настоящие крылья растут не за спиной, они растут из души. И вот их-то никто и никогда не сможет отнять.

Вновь окружающий мир померк, поглощая и дворец, и до дрожи печальное видение на фоне обманчиво светлого дня.

– Родная, нам пора, – обеспокоенно позвал Шанти. – Нельзя слишком надолго сливаться сознанием с Источником. Отец помогает, но он не всесилен, я чувствую, как ему тяжело.

– Нет, пожалуйста! Умоляю, еще немного. Прошу. Я должна разобраться с этим до конца.

Любимый вздохнул и отстранился, позволяя мне вглядеться в следующее событие. Хмурое небо заволокли тучи, на город надвигалась гроза. В увитой плющом беседке стояли трое: Несси, папа и… Шаэрриан? Какие же они здесь другие, еще не отягощенные грузом горя и власти.

– Время на исходе, нам пора возвращаться, – обеспокоенно напомнил отец Шанти. – Хватит искушать судьбу: прознают о встречах – лишитесь последнего.

– Шаэр, солнышко, я помню о времени, – Несси вымученно улыбнулась.

Ее лицо осунулось, под глазами залегли тени. Солнышко? Это о нынешнем главе Совета Старейшин? Том самом ледяном драконе с недосягаемой бездной во взгляде? Забавно… Для кого-то он тоже был солнышком, как для меня теперь Шанти.

Папа обнимал любимую, держа руки на большом круглом животике – драконица вот-вот готова была разрешиться от бремени.

– Обещай! – потребовала она. – Обещай, что сделаешь все, чтобы наша дочь жила в мире. Неважно каком, но пускай она будет свободна! От глупых условностей, традиций и правил… Пусть выберет тот путь, который пожелает ее сердце.

– Несс, – вмешался Шаэрриан, – не требуй от Рика слишком многого. Его судьба на волосок от гибели.

Папа гневно сверкнул глазами в сторону друга, словно хотел стать для своей избранной всем – по силам ему или нет, но он выполнит ее желание.

– Обещаю, – эхом разнеслось по скрытому в дождливой пелене саду. – Она будет свободна.

Мои глаза застилали слезы, стойкий запах дождя и цветов щекотал ноздри, я еще не знала точно, но уже догадывалась о том, что будет дальше. Шайнесс Олиан Рокнару – дочь главы Совета Старейшин из дома воздушных, принадлежащая клану Сияющих. Больше не удивляло, отчего я так легко запомнила ее имя. Она столь сильно любила меня, что отдала свою жизнь.

Несколько томительных минут в сумеречной печали прошлого – и перед глазами встал новый образ.

Черный, действительно страшно выглядящий отец, прижимал к груди маленькое тельце ребенка, синюшное и безжизненное. На просторном ложе с разметавшимися, теперь блеклыми волосами лежала Несси.

– Почему она молчит, Рик? Почему?! – столько боли в голосе и отчаяния.

Папа удерживал сверток, продолжая хранить безмолвие. Где-то далеко слышались возбужденные чужие голоса, как в тумане, а в углу призрачной тенью замерла… Шаэна? Вот уж кого не ожидала увидеть. Тем временем она произнесла:

– Я же предупреждала, шансы на жизнь были невелики. Нельзя идти против собственной природы.

Нэсси судорожно вцепилась отцу в рукав и потребовала:

– Дай мне.

Он отдал, а она зашептала что-то неразборчивое, целуя крошечную копию себя самой. Шаэна отвела взгляд, негромко произнесла:

– Оставлю вас, побуду снаружи. Заодно немного задержу всех желающих торжества справедливости.

Раздавленные горем родители ее не слушали.