Счастье

На Мемо он злился больше, чем на других, и хотел бы лично казнить его, выпустив в него пулю. Среди воевавших против них людей самым ненавистным для Джемаля, самым заклятым врагом был Мемо. Однажды, когда Джемаля переполняло это странное и жуткое чувство, он сказал Селахатдину: «Что делает с человеком страх смерти!» Джемаль думал, что уже привык к страху, но, как оказалось, к этому привыкнуть было невозможно. Днем и ночью ждать, что в любую секунду тебе в глаз вонзится пуля, выпущенная снайпером, вздрагивать, делая шаг, от страха наступить на мину и быть разорванным в клочья – это поселилось в подсознании, и это не могла пересилить даже десятилетняя дружба.

Джемаль знал, что Мемо стал искусным стрелком еще подростком, когда стал ходить на охоту за куропатками. Ружье в его руках было не просто инструментом, а частью его тела. Мемо мог воспользоваться им мгновенно: выстрел – и дичь падает!

Джемаль был безумно зол. В жизни он не испытывал ни к кому такую ненависть, как к бывшему другу! Потому что ствол оружия, с которым тот охотился на куропаток и зайцев, теперь был направлен против него и его товарищей. На погранзаставе, на открытой местности, в засаде – он постоянно ощущал этот направленный на него ствол.

Мемо поднялся на вершину горы и оттуда одного за другим отстреливал всех их. На привале, открыв маленькие двухсотграммовые консервные банки, они торопливо ели холодную пищу – и ожидали пули; пили наполовину замерзшую воду – и не могли избавиться от мысли, что в любой момент может прилететь ракета. Оттого, что они целыми днями питались только твердой пищей, они постоянно страдали запорами и, присев на корточки посреди поля, испражняясь калом с кровью, дрожали от ужаса в ожидании смерти. Изредка на разведенном небольшом огне они пытались согреть воду, чтобы хоть как-то смягчить свой кишечник, снимали со спины свернутую скатку и растягивались на тонких поролоновых ковриках прямо на голой земле. Они не могли избавиться от мысли, что в этих горах от смерти спастись нельзя.

Некоторые солдаты лучше приспособились к ожиданию смерти и не трепетали перед боем. Они говорили: «Будь что будет! Чем ждать, как бараны, смерти в этих горах, лучше уж вернуться домой в гробу, покрытом флагом со звездой и полумесяцем».

Джемаль знал, что смерть исходит от Мемо. Он с горечью думал о том, что в золотые дни их юности и представить себе не мог, что в будущем станет целью для ружья Мемо, подобно куропатке на охоте. Десятки ночей они просиживали вместе до утра, ели в гостях друг у друга и по-юношески то и дело влюблялись в девушек.

А сейчас они хотят друг друга убить.

Джемаль чувствовал, что от бешенства даже не может вздохнуть полной грудью. Он думал, как спастись. Скоро он встретит Мемо и с полным правом накажет его, а винтовку вырвет из его рук и разнесет вдребезги, чтобы тот больше не мог стрелять. «Собака! – прошипел Джемаль. – Взбесившийся убийца друзей, неверный пес!»

С тяжелыми пулеметами, гранатами, ракетами, винтовками G3 они удерживали занятую позицию; тянулись часы, однако боевики РПК не появлялись.

В таких засадах никто не мог заснуть, каждую минуту надо быть настороже. Члены группы не переговаривались, даже шепотом. Джемаль хорошо знал мысли и мечты, в которые погружался в такие моменты каждый… И он так был сосредоточен на Мемо, что словно наяву видел его перед собой. Его сердце колотилось, но когда разум возвращался к нему, то он давал себе отчет в том, что находится где-то посредине между сном и бодрствованием. Этой ночью нельзя было совершить никакой ошибки, никакого необдуманного поступка. При мысли об ошибке, ему вспомнился один футбольный матч с Мемо в селе, на котором были допущены многие ошибки и совершены многие глупости…

Ему вспомнилась площадка рядом с гаражом, где они, задорно переругиваясь, засчитывая и не засчитывая голы, рубились в футбол, обливаясь потом. Один раз они хотели непременно победить команду соперников из соседнего села, и Джемаль, чтобы обеспечить успех, придумал пойти к ходже и попросить его написать амулет, чтобы защитить команду от проигрыша. Ходжа написал амулет и закопал в землю перед воротами. В первом тайме все чувствовали себя окрыленными от радости, потому что даже самые мощные броски попадали не в ворота, а в стойку, или же, отбитые вратарем, улетали на трибуны. Они очень верили в ходжу и силу амулета. Им и в голову не пришло подумать о перерыве между таймами. Перед тем, как выйти на поле, они с ужасом осознали, что команды поменялись местами и ворота, перед которыми был зарыт амулет, стали воротами команды соперников. Как они могли забить гол через ими же заложенный амулет?! Во втором тайме им забили три гола, и теперь уже их удары попадали в стойку, отбивались вратарем или, словно птицы, улетали за пределы поля. После поражения в матче Мемо сказал Джемалю: «Идиот! Ты всех нас подвел. Если уж ты додумался написать амулет, почему не учел, что ворота поменяют?!»

Джемалю оставалось только молчать – упрек товарища был справедлив.