Счастье для людей

К счастью, за день до него мы с Инг «проработали стратегию» предстоящей беседы.

Мы с ней сидели в нашем бункере по управлению кризисными ситуациями и выпили уже половину бутылки «Совиньон Блан», когда я завела разговор о последних новостях.

– Твою же мать, – такой была ее реакция, когда я рассказала о липовых письмах.

– Вот же хрень, – а такой, когда я рассказала о «Лондонском глазе» и о том, что последовало после прогулки с Ральфом.

– Как мне отшить его повежливее, Инг?

– Допустим, – она прищурила глаза и нацепила на лицо выражение «дай-ка все обдумать», – с твоей стороны это был утешительный трах.

– Да. Технически два. Два утешительных траха. Вернее, два с половиной.

– Даже не хочу вдаваться в детали. Утешительный трах с твоей стороны. Из твоих слов следует, что утешительный плюс то как к этому отнесся он. Правильно?

– Как-то так.

– Хмм.

На мгновение я представила Инг в военном обмундировании, размышляющей над картой перемещений войск противника.

Она сказала:

– Как-то раз у меня была подобная ситуация с парнем по имени Коки Робертс. Я уже рассказывала про него? Невероятный трахарь, как следует из его имени, но боже, он был таким недалеким. Как бы то ни было, пришла пора поговорить с ним. Я уезжала в университет и думала, что лучше всего нам пожать руки и разойтись. Забавно, но он принял это очень хорошо. Никогда не забуду, как он пожал плечами и сказал: «Все нормально, милаша, но это был просто трах». Сейчас он член Парламента. Недавно видела его в «Ньюзнайт».

– С Ральфом так не получится.

– В конечном счете, Джен, он смог тебя трахнуть. Так уж устроен их первобытный мозг. Два траха. Два с половиной, если ты настаиваешь. Результат!

– Ральф не первобытный. Он скорее похож на щенка. Возможно, на одного из мечтателей, что живут лишь в легендах.

– Ну хорошо. А как насчет такого? Ты не рассматривала вариант рассказать ему правду?

* * *

– Ты имеешь в виду, что познакомилась с ним до того, как стала встречаться с тобой?

По моему предложению мы с Ральфом снова пришли в бар «Трилобит». Я подумала, что пара бокалов выпивки смогут послужить некоторой анестезией предстоящему удару.

– Я познакомилась с ним до того, как стала встречаться с тобой Таким Образом.

Он сглотнул, адамово яблоко заметно дернулось.

– А его ты знала Таким Образом?

– Да, Ральф.

– Понятно. – По соломинке поднялась еще одна доза рома и колы. – Насколько раньше, чем ты стала встречаться со мной Таким Образом, ты стала встречаться с ним Таким Образом?

– Ненамного раньше. Мы с ним – как бы сказать – незавершенное дело.

Он несколько раз моргнул, видимо, ему было непривычно в этой роли.

– И когда ты собираешься завершить это дело?

– Ральф. Пожалуйста. Не будь гадким. Я говорила, что произошедшее между нами было в некотором смысле случайностью.

– Чудесной случайностью!

– Да, хорошо. Так и было.

Что ж, не без трудностей.

– А в последний раз все случилось осознанно.

– Думаю, что так, да.

– Возможно, в следующий раз это произойдет нарочито случайно!

– Ральф. Я действительно не уверена, что может быть следующий раз.

– Вот видишь! Ты не уверена!

– Ральф. Пожалуйста. Я знаю, что ты не обязан помогать мне в этом объяснении… – и я понимаю, что у меня закончились аргументы.

– А что случилось? Он бросил тебя, но теперь решил попробовать снова?

– Нет!

– Ты бросила его?!

– Ральф. Никто никого не бросал. Просто огромная дерьмовая ошибка. Я даже не до конца понимаю, что произошло.

– Джен.

Он поймал мою руку и начал массировать ладонь большими пальцами. Костяшка хрустнула, встрепенув нас обоих.

– Тебе нужно время. Я понимаю.

– Спасибо.

Массаж стал болезненным, но я почувствовала, что Ральф вел к чему-то.

– У меня тоже есть незавершенное дело.

– Правда?

– Да, Джен. Не думай, что ты одна такая. – Он вздохнул поглубже. – Я кое с кем вижусь каждую неделю. Мы разговариваем.

– Психотерапевт.

– Нет, Джен, не психотерапевт.

Похоже, его задело это предположение. Он отпустил мою руку и вернулся к напитку.

– Особенный человек. Мы с ним разговариваем. Вернее, больше говорю я.

– Понимаю, – не понимаю.

– Пока тебя не будет, я навещу этого человека – не скажу, что в последний раз, – но я собираюсь дать ему знать, что в будущем мои визиты станут реже. Может быть, раз в месяц. Может быть, пару раз в год.

– А-а.

– Так что, когда ты вернешься, мы оба завершим свои незавершенные дела и будем готовы к следующему шагу. Каким бы он ни был.

А затем один-единственный всхлип. Маленький стон. Секундный мученический плач в безжалостной вселенной. Он попытался улыбнуться, но у него это вышло не очень хорошо, он так сильно нуждался в объятиях, что мне было больно наблюдать за этим.

Мне пришлось обнять его, и я отстранилась, только когда услышала глупый звук бульканья через соломинку.

В метро по пути домой до меня наконец дошло. Кого он навещает. С кем разговаривает. Кого нужно поставить в известность, что он готов двигаться вперед.

* * *

Так, где же машина? Где это чертово микротакси? Оно опаздывает уже на десять минут. Когда я в панике звоню им, мне отвечают:

– Простите, дорогая. У нас нет записей о вашем заказе.